Исход. Кейт Стюарт

издавал, о довольном стоне и громком выдохе, когда он кончил.

      – У тебя свидание. Свидание, Сесилия. – Я закрываю глаза, чувствуя, как меня сдерживают воспоминания о последнем свидании.

      Перед глазами возникает улыбка Доминика вместе с ярким воспоминанием о том, как я пальчиками ног водила по его мускулистому телу, сидя на переднем сиденье «Камаро».

      Чертыхнувшись, выхватываю салфетку и стираю размазавшуюся помаду.

      – Свидание, Сесилия. Сосредоточься на свидании. Его зовут Уэсли. Он вежливый, образованный и сексуальный.

      Но не такой сексуальный, как Шон. Или как Доминик. И ни один мужчина на свете не может быть таким сексуальным, как Француз, – вопреки моей непомерной ненависти к нему.

      Да будь он проклят!

      Стоит только подумать об этом надменном ублюдке, как в жилах закипает кровь. Возможно, нам больше не суждено встретиться, но я не позволю ему снова заполучить надо мной такую власть, как при первой встрече. Он не мешкая лишил меня счастья, вынес приговор и определил жестокую меру наказания, после чего ушел. Несколько месяцев назад я бы подчинилась любому его плану, лишь бы оказаться рядом с Шоном и Домиником. Но время пошло мне на пользу. Оно меня исцелило. Придало сил и ярости.

      Пусть только осмелится еще хоть раз встать у меня на пути после того, как собственноручно нас разлучил.

      Но Шон с Домиником подчинились ему, и для меня их поступок непростителен.

      Затаенная обида, за которую я цепляюсь, по прошествии времени помогает объективно смотреть на прошлое. Меня переполняют гнев и возмущение – орудия, необходимые, чтобы двигаться вперед. Однажды, когда гнев больше не понадобится, я прощу их за ту боль, что они мне причинили, ради себя. Но это случится нескоро.

      Покачав головой, сосредотачиваю внимание на глазах, которые густо накрасила тушью. Голова явно забита не тем, и я прекрасно это понимаю. Но мне нужно сделать последний шаг. Нужно вернуться.

      Я перестала ждать «однажды», заменила его на «когда-нибудь» или «кто-то другой».

      И, может, этим «другим» станет Уэсли.

      Лежащий на туалетном столике телефон вибрирует, оповещая о сообщении, и я впускаю Уэсли, решив не давать ему код от ворот. Этот урок я усвоила.

      Преисполненная предвкушением, спускаюсь по лестнице в новом облегающем платье с завязками на шее, которое помогла выбрать хозяйка моего любимого магазина. Настроившись на новые перспективы, я подхожу к двери.

      От неожиданно нахлынувших воспоминаний хочется смеяться. Не стирая из памяти настоящее, задержаться в прошлом. Я просто хочу почувствовать близость, не имеющую ничего общего с мужчинами, которые отказываются покидать мои сны, после того как забрали у меня жизнь. Более того, хочется узнать, смогу ли я почувствовать волнение, намек, хоть какой-то признак жизни, кроме биения собственного сердца.

      Просто хочется знать, способна ли я почувствовать иные признаки своего существования.

      – Пожалуйста, – шепчу я, хотя никто меня не слышит. – Я хочу ощутить