Стань моей свободой. Ольга Арунд

может стать, Алис, и мы оба это понимаем.

      – До сих пор не было, – вздыхаю я и хочу коснуться его щеки, но Андрей уходит от прикосновения. – Жизнь – не сухие цифры, Андрей. Её не получиться просчитать. Метеориты, пандемии, войны и глобальное потепление – мы не знаем, что будет завтра, так какой смысл об этом думать?

      – Никакого, – рассеянно качает головой Андрей, – никакого смысла. Знаешь, может я дурак, но… – он обрывает сам себя и смотрит на меня долгим, отчаянным взглядом. Моё сердце без предупреждений срывается с места, разогнавшись от шестидесяти до трёхсот ударов за две секунды. – Мне кажется, что я знаю тебя. Начинаю узнавать и я не хочу прерывать важнейший в своей жизни процесс непониманием, выдумками и… раздельными квартирами.

      Андрей тянется и достаёт откуда-то из-под кровати коробочку узнаваемого бирюзового цвета.

      Под аккомпанемент, стучащего барабаном, пульса у меня холодеют руки. В абсолютной тишине спальни раздаётся щелчок и меня ослепляет размытым блеском кольца невероятной красоты. Размытым, потому что глаза заволакивает плёнкой слёз. И это у меня!

      С другой стороны, может, всё не так, как кажется?..

      О том, чего в этом предположении больше, огорчения или надежды, я подумаю потом.

      – Это… – я откашливаюсь, внезапно потеряв голос, – подарок?

      Господи, как хорошо, что отец не видит моего позора! И взгляда Андрея.

      – Полуночная Алиса Константиновна, ты выйдешь за меня замуж? – кажется, с укором спрашивает он.

      – Я…

      Да? Нет? Я согласна? Выйду? Как, вообще, отвечают на такие вопросы? Это только в фильмах выглядит романтично, на деле же я сижу в одном белье на своей собственной кровати и хватаю ртом воздух.

      – Да или нет, Алис, – уже со смешинками в глазах подсказывает мне Андрей.

      – А цветы? – выкручиваюсь я. Судя по выражению лица, он с трудом сдерживается от тяжёлого вздоха.

      – У тебя аллергия на пыльцу.

      Да? Да. Именно поэтому я ненавижу всё это весеннее цветение, от которого тащится большая часть планеты.

      – А папа?

      – Он счастлив, я узнавал. – Мы долго изучаем друг друга, пока венцом моего безбрачия не становится щелчок захлопнувшейся коробки. – Алис, могла просто отказать.

      В полном молчании Андрей поднимается и выходит из спальни, аккуратно закрыв за собой дверь. Оставив меня с полным осознанием собственной дурости. Секунда, вторая, третья. И ничего не происходит.

      Хотя как ничего… Решительно тряхнув головой, я быстрым шагом пересекаю спальню.

      – Андрей!

      В ответ тишина, но он не мог далеко уйти. Всерьёз собираясь догнать его пусть даже в одном белье, я уже вижу входную дверь, но знакомые руки перехватывают меня на полпути.

      – Алис, на улицу в этом, – Андрей касается лямки кружевного бюстье, – слишком даже для тебя.

      Наивный! Чего мы только не исполняли с девчонками на спор. Хотя не только на спор. И не только с девчонками.

      – Я согласна! – выдыхаю я вместо всех глупостей, что могла сказать