Воскресенье. Книга вторая. Дамир Губайдуллин

что «сердце красавицы склонно к измене».

      – Разные ситуации бывают, – рассмеялась Лена, когда пара остановилась у фонтана и присела под деревом, на лавку, – мне многие говорят, что я жду принца, но это не так. Я обычная советская девушка и да, мне нравится прожигать жизнь, но я считаю, что это обычное сладкое слово – молодость. И никаких тайн и загадок во мне нет.

      – Кстати, если говорить о загадках, я заметил одну вещь: вы очень похожи на немку, – вдруг сказал Янис, улыбнувшись, – овальное, светлое лицо, крохотный нос и пронзительный взгляд, глубоко посаженные глаза. Утонченные, нежные черты лица. Когда начнется война – сойдете за свою. И все-таки тайна есть в каждой женщине. У вас она в самой душе, и вы еще многого о ней не знаете. Правду вам расскажет жизнь. Воможно, страшная ее история.

      – Даже так. А с чего вы взяли, что будет война? – С интересом спросила Лена, рассматривая парня. В сердце забилась тревога.

      – Я думаю, она уже идет. О, нас, кажется, зовут!

      Недалеко от ребят, визгнув тормозами, затормозила «полуторка», в кузове которой находились Галя Сокол, Рузиля, Рая Шустер, Арвид и Вика.

      – Айда на речку! – Крикнула, махнув рукой Галя.

      – Янис, Лена, поехали! – Хлопнул по борту «полуторки» Арвид.

      ***

      На побережье Даугавы опустились сумерки, когда на пляже зажгли костер. Накупавшись, ребята уселись полукругом. Лена четко видела лицо каждого из новых друзей.

      – Товарищи, а давайте петь! – Воскликнула Галя.

      – А у меня предложение, – топнула ножкой Рая Шустер, – пусть комсорг споет. У нее хорошо получается.

      – Иди ты, а? – Раздраженно бросив, улыбнулась Рузиля и смущенно потрепала кружевной воротник синего, ситцевого платья в белый горошек. – От моего пения рыбы дохнут. Я по-русски только материться умею.

      – Брешет! – Презрительно бросила Галя.

      – Ладно, отстаньте, – подняла брови Вика и выразительно уставилась на нее.

      – Да перед Камилем только и поет, – поджала губы Рая.

      – Да ну вас, – обиженно махнула рукой Рузиля и, поднявшись, направилась к реке.

      – Уф, язвы! – Воскликнула Вика, отвесив подзатыльники Гале и Рае. – Какого человека обидели! Божий одуванчик, а вы!

      – А пусть Янис чего–нибудь зачитает, – улегся на бок Арвид, стряхивая песок с коричневых брюк, – давай, Янис.

      –Хм. Ну, я, пожалуй, не буду утомлять дам своими поэмами, – откашлялся Янис, – скажу стихами Райниса:

      « Что скажет юному старик почтенный?

      Живи достойно, не пеняй на жизнь,

      Достичь сего ты должен непременно,

      Есть заповедь – любить,

      Ее одной держись!»

      – Браво! – Захлопала в ладоши Галя, наигранно высморкавшись в синее платье. – Слезы капают прямо на копье.

      – Язвы, – покачав головой, бросила Лена и, поднявшись, двинулась к воде.

      «Вернись ко мне, и будь опять моей,

      Еще хоть раз назвать тебя своей,

      Любить по–прежнему, любить по–прежнему хочу

      Безумной