Воскресенье. Книга вторая. Дамир Губайдуллин

чувствовать ее, Женин настрой: когда надо, брал за руку, когда не надо просто молча шел рядом. Тогда, когда ей это было нужно. Уж не любовь ли это, та самая…?

      – Ладно, чего вздыхаешь, купишь новый, – сказала Женя, прервав молчание.

      – Да телевизор тогда придется вернуть.

      – Вот беда.

      – Не говори, а как жить советской семье без телевизора, товарищ участковый?

      – Беда, – повторила устало Женя и остановилась у забора, – я хочу тебе сказать кое–что, – поправила Круглова воротник у светлой рубашки парня. – Я в любовь не верю. Про нее в советских учебниках не написано, теорема не выведена. В законах о ней нет ни строчки. Но…

      – Но…?

      –Не перебивай. Если ты будешь рядом, то я, пожалуй, стану счастливой. Договорились?

      – Да без проблем, с удовольствием, – улыбнулся Олег, поправив воротник, – тогда до вечера, товарищ участковый?

      – Увидимся, – Женя открыла калитку, и, махнув рукой, скрылась в доме.

      ***

      Странно, но домее все было на своих местах, Женя даже присела от увиденного. Обыск должен был оставить свои следы, однако кто–то явно навел порядок. Даже Женину пилотку аккуратно заштопали и повесили на крючок у входа.

      Сняв головной убор и сжав его в руках, девушка уселась на стул. Красные часы показывали четверть пятого, а за окном уже появлялись первые лучи солнца. Женя поискала глазами пса, но Жарикова–Шарикова нигде не было. Глубоко вздохнув, девушка откинула голову на спинку стула и закрыла глаза руками.

      Что же с ней происходит? Ведь жила спокойно Женя Круглова и шла по карьерной лестнице, соблюдая законы и чтя мораль советского человека. Могла ли она себе представить, что в ее стране, пусть и на самом ее отдаленном уголке, советский милиционер будет убивать другого советского милиционера? Но Давыдов стрелял в нее прямо, целясь, как с этим жить? Где тут моральный облик советского милиционера? Что же происходит, товарищ участковый? Неужели так бывает, тогда куда ты катишься, Советский Союз? Как такое может происходить, в этом увешанном портретами Брежнева и заставленном фигурами Ленина городе, под их пристальным взором? Неужели через 20–30 лет это станет нормой и один сотрудник органов будет спокойно убивать другого? Это… Конец порядку, и окончание мира в собственном государстве, собственном доме и стране.

      Женя включила телевизор и снова вернулась в кресло, сжав в руках пилотку.

      « – А ты своему квартиранту объясни, что будет, когда сказка начнется.

      -Я вот он.

      – Степа, помочь?

      – А мне тебе нечего объяснять. Мне вообще с тобой разговаривать не о чем.

      – Ну, тогда я вам объясню. Я однажды видел, как вы орали на свою жену. Я тогда не мог вступиться, меня остановили. А теперь я понимаю, я понимаю Лидию, которая может…

      – Лидию Васильевну. Для кого Лидия, а для кого Лидия Васильевна…»

      А как же… Елена Павловна? Мог ли этот человек убить своего командира, там, может быть, в ожесточенном сражении? И вести переписку с преступником, фашистом?

      Скрипнула