Песочный город. Роман Анатольевич Радченко

и сбитая оградка, в кювете джип. Тоже, наверное, заглох, двигателя не слышно, вообще тишина, только моё шумное дыхание вылетает струями пара.

      Значит, инопланетяне здесь не маршировали, ничто огромное не ездило, не ходило, не ползало. Так машины и простояли всю длинную ночь.

      Я хотел набрать ледяной воздух в грудь, но с непривычки захлебнулся кашлем. Попробовал снова:

      – Э-эй! Э-э-эй!

      Голос был сиплым, восстанавливался медленно. Услышат Стиратели? Неважно. Если они не улетели, пусть приходят и забирают. Что угодно лучше, чем прятаться в норе, пока не сойдёшь с ума.

      Я пошёл мимо машин-призраков по дороге вниз, вопя как мог и махая руками.

      – Эй, а-а-а! Лю-юди-ии!.. Кто-нибудь есть?..

      Мне отвечало эхо, резонируя от вымерших домов вдоль дороги. Я проходил мимо пустых машин, не заглядывая внутрь. Понятно, что в салонах только одежда. Машины нелепо сгрудились по две-три. В одном месте сильная авария: огромный «краун» вылетел на тротуар и передними колёсами раздробил клумбы, намотав на колёса сухие цветы.

      Я так прошёл метров четыреста, поминутно крича. Никого, только свой голос, только удары подошв ботинок об асфальт, только моё тяжёлое дыхание.

      Его я заметил не сразу. Неподвижная фигура в такой же плотной, полнящей одежде: зимняя чёрная куртка, широкие джинсы, чёрная вязаная шапочка. В руке блестел небольшой кухонный топорик для мяса с голубой пластиковой ручкой.

      Неужели, живой человек? Или не человек?

      Мы смотрели друг на друга полминуты, он быстро пошёл ко мне, продолжая сжимать тесак, лезвие поигрывало. В этот миг я пожалел, что оставил нож в комнате.

      Но убегать я не стал, некуда. Глубоко вдохнув холодный воздух, я приготовился обороняться, но человек подходил неуверенно, я понял: сам боится. Став на безопасном расстоянии, он сипло спросил:

      – Не заражённый?

      И тут же закашлялся, как и я полчаса назад.

      Вблизи это оказался парень заметно моложе меня. Кажется, нет и двадцати, редкие тонкие волоски топорщились над губой. Неряшливо одетый, куртка мята, вся одежда висит криво. И взгляд – дикий, глаза широко открыты, лицо бледное.

      – Не, всё нормально, – ответил я, слабо понимая, о какой заразе речь.

      – Не кусали тебя, не царапали?

      Взгляд его бегал по моей фигуре, он всё норовил обступить сбоку и сзади, сжимая рукоять топорика так, что перчатка скрипела. Но я видел, он не убийца, простой дворовый пацан и сильно напуган.

      – Кто?

      – Заражённые, – ответил парень, понизив голос.

      – Я никого не видел.

      – Значит, повезло, – кивнул тот. – Валим с дороги, сейчас сбегутся на крики.

      Он поспешно двинулся к тротуару, судорожно поглядывая по сторонам, я следом. Что он знает?

      – Тебя как звать? – спросил я.

      – Денис.

      – Я Никита. Ты видел много заражённых? Как они выглядят?

      Парень отмалчивался, мы свернули между домов, тропинка