Филипп Каракуль в Королевстве Бибендум. Наиль Фаритович Ахмадуллин

пящего мальчика лёгким прикосновением лучей. Беззаботное лицо, усыпанное веснушками, сморщилось в попытке спрятать глаза под нахмуренные брови.

      Очевидно, мальчику не нравилась напористость озорной Луны, ведь он с таким увлечением смотрел свой сон, в котором ещё совсем карапузом сидел у бабушки на коленях и помогал ей шить свои первые брюки с карманами на клёпках.

      – Вот, Филипп, смотри, какую прелесть мы сделаем с тобой вместе!

      В ответ он заливался звонким смехом, накручивая одной рукой бабушкины седые локоны на пальцы, а другой сжимая кусок красной ткани.

      До прихода Луны можно было видеть, как уголки его рта были приподняты вверх, а это был верный признак того, что ему было по душе это тёплое детское сновидение.

      – Нет, с тобой совсем не поспишь!

      Луна светила так настойчиво, что мальчик протёр глаза и юрко повернулся на левый бок. Перед глазами раскинулась маленькая комната, в которой он жил с тех пор, как ему исполнилось 7 лет.

      Будучи малышом, он уже отличался самостоятельностью и вызывал чувство гордости у родителей, за что и получил в доме свою комнату с большими окнами в сад.

      По центру на полу были аккуратно разложены ткани, швейные нитки, напёрстки и пуговицы разных цветов и размеров. Бабушка с детства приучала Филиппа к шитью и мечтала, что когда он подрастёт, то обязательно станет талантливым портным и скроит платье для своей будущей невесты. Это считалось высшим проявлением мастерства среди портных семейства Вельвет, к которым относился Филипп.

      Мальчик снова повернулся на спину и пристально начал смотреть на Луну, пытаясь показать ей, что серьёзно настроен поспать.

      – Твои чары на меня не действуют! – вполголоса сказал Филипп, обращаясь к Озорнице.

      На фоне Луны раскинулось глубокое синее небо, щедро усыпанное звёздами. Их было так много, что они больше напоминали блеск праздничного салюта. Одни из них были постоянны и неподвижны, другие же мигали, а третьи и вовсе искрились и растворялись, не оставляя следов.

      На миг Филиппа увлекала мысль, что небо – это большое море, а звёзды – это маленькие морские коньки, которые кружатся в танце, когда на них кто-то смотрит, и замирают, когда разглядывающий уводит свой взор.

      Эта фантазия увлекла его так сильно, что он почувствовал в груди непреодолимое желание сбегать на пруд около дома и увидеть отражение неба в глади воды.

      – Пруд – это большое зеркало! – воодушевлённо прошептал Филипп.

      – А что, если я наберу в наше деревянное корыто воды со звёздами и покажу бабушке? У нас будет своё звёздное небо с морскими коньками прямо во дворе. Вот бабушка будет в восторге!

      На одном дыхании мальчик вскочил с кровати и босиком сиганул из дома через открытое окно, прихватив по пути корыто. Шаг за шагом, перебирая ногами, то и дело поднимая голову наверх и протирая слёзы радости в предвкушении событий, Филипп уносился прочь от дома.

      – Эх, Филипп-Филипп, а говорил, что не будешь со мной играть! – улыбнулась про себя Луна.

      Глава 2. Таинственные незнакомцы

      Место, к которому направлялся Филипп, пролегало через высокие колосья пшеницы и было искусно скрыто за лесной чащей от посторонних глаз. Вряд ли кто-то мог подумать, что где-то за полем может быть склон со спуском к воде. Никто из взрослых никогда не бывал в этих краях.

      Филипп так живо бежал на встречу к пруду, так хотел побыстрее увидеть отражение неба, как по прибытию, к своему удивлению, заметил, что забыл надеть сандалии.

      Мальчик сел на старое дерево и опустил ноги в воду, чтобы смыть со стоп пыль. Волны рябью покрывали поверхность пруда и качали на своих изгибах звёзды ночного неба.

      Он снова вспомнил сон и время, которое проводил с бабушкой. Улыбнулся и залез рукой в карман, чтобы достать из него то маленькое сокровище, которым дорожил больше всего на свете. Маленькая шкатулка с иголкой и перламутровой нитью всегда была в кармане Филиппа, как нечто ценное, посмотрев на что, он сразу вспоминал своё предназначение и воодушевлялся.

      – Невероятно!

      Вдруг тишину нарушил какой-то шум.

      – Сам, всё сам… – послышался голос на той стороне пруда.

      Филипп насупился. Мурашки пробежали по телу, как сороконожки. В воздухе повисло волнение. Раньше Филиппу не приходилось испытывать этого чувства. Мальчик повернулся в сторону звуков разговора на той стороне пруда и затаил дыхание.

      – Нет, нет, нет… – голос незнакомца начал становиться сердитым.

      Филипп догадался, что на той стороне разгорелся спор.

      – Интересно, о чём они? Вот бы подобраться поближе и разобрать слова.

      Желание пробраться тайком охватило Филиппа,