Наперекор судьбе. Татьяна Яковлевна Бабенко

и коснулась холодными пальцами клавиш пианино.

      – Умею. Мама научила меня играть на пианино и на гитаре.

      – А ты можешь сыграть и спеть? – С надеждой спросила Саманта.

      – Хорошо, я спою, но только для тебя моя милая! – С нежной улыбкой на губах ответила Елизавета.

      Елизавета начала играть мелодию своего сердца. Пальцы нежно касались клавиш, давая нотам дорогу к небесам. Мелодия была грустной и чарующей. Мелодия наполняла гостиную вихрем нежности и сожаления. Это музыка шла не только от пианино, но и от сердца и души Елизаветы. Она начала петь нежным и мелодичным голосом:

      ТЫ ВСПОМНИ МЕНЯ СЕЙЧАС

      И ВСПОМНИ МОЙ ГОЛОС НЕЖНЫЙ

      КОГДА ГОВОРИЛА, ЛЮБЛЮ

      КАСАЯСЬ ГУБАМИ НЕЖНО

      Филисити и Тимур стояли за спиной Елизаветы. Оба они смотрели ей в спину затаив дыхание. Тимур слушал, как Елизавета поет, голос ее окутал его слух, а в душе что-то екнуло. Ему хотелось обнять ее, прижать к сердцу и дать ей покой и защиту. Ему хотелось, что бы она любила его, отдавала ему всю себя без остатка, но, увы, любит она другого. Дрожь в ее голосе и боль выплескивались наружу с музыкой и песней. Любовь к тому мужчине просачивалась в стены дома. Гостиная наполнилась грустью…

      Стефания вошла в гостиную и обомлела. Выпрямив спину и гордо подняв голову, она громко произнесла:

      – Что здесь происходит?

      Все разом обернулись, посмотрев в ее сторону.

      – Дорогая, мы слушали, как поет Елизавета. Она прекрасно поет, не так ли? – Спросил Тимур, подходя к Стефании.

      – Да, но прислуга не должна ходить по дому как хозяева. Слуги должны ограничиться кухней и комнатами, в которых им дозволено жить. Дорогой, эта девушка должна быть наверху в комнате твоей дочери, а не в гостиной, где мы принимаем гостей. Что о нас подумают люди!? Злобно проговорила она.

      Елизавета резко встала с банкеткии, глотая ком подступивший к горлу, она проговорила:

      – Прошу прощения, больше такого не повторится. – Елизавета выбежала из гостиной как ошпаренная.

      Тимур не успел ее остановить, он был ошеломлен поведением Стефании. Саманта побежала вслед за Елизаветой, крича – Лиза подожди меня, пожалуйста.

      Филисити тоже вышла из гостиной, направляясь в библиотеку. Тимур стоял и внимательно смотрел на свою невесту, не узнавая ее. Она всегда была милой и доброй, но никогда он не видел ее такую, <злую>.

      – Стефания, как это понимать? – Сурово глядя на нее, спросил он.

      – Дорогой, ты злишься на меня, но что я такого сказала, что могло тебя разозлить? Ведь я сказала это для того что бы в доме был порядок и дисциплина. У каждого свое место.

      – Елизавета не служанка, а гувернантка моей дочери, стало быть, она имеет право ходить там, где ей вздумается. Слуги тоже могут находиться там, где им хочется. В моем доме уважают прислугу, и я не позволю, к ним так жестоко относится! Я ясно выразился? –