Река Мира. Екатерина Шитова

и не говорить, можно просто молчать, – ответила Мира.

      – Любишь молчать?

      Мира посмотрела на него. У него были сильные руки, причем левая была коричневого цвета, а правая – совсем бледная. Водительский загар. Лицо у Сереги было открытое, доброе, глаза – карие, с озорными искорками. Он бросил на нее ответный взгляд, и она сразу же отвернулась, стала смотреть на дорогу.

      – Молчание сохраняет энергию и дает возможность больше думать, ответила она.

      – Я тебе дам совет: говори, – Серега снова взглянул на Миру и широко улыбнулся ей, – судя по всему, тебе сейчас лучше поменьше думать, иначе ты совсем рехнешься.

      – Да ты не только дальнобойщик, но еще и психолог! – скептическим тоном заметила Мира.

      Серега рассмеялся.

      – Нет, просто люблю наблюдать за людьми.

      – И смеяться над ними? – тон у Миры стал почти злым.

      – Да. Но я же по-доброму смеюсь, не обижайся. Всегда лучше веселиться, чем страдать.

      – Всегда? Даже когда чувствуешь, что это конец? – резко спросила Мира, глядя на мужчину в упор.

      Лицо Сереги вмиг стало серьезным. Глядя на дорогу, он произнес:

      – Особенно когда чувствуешь, что это конец, Мира.

      ***

      На ночь они остановились в маленькой придорожной гостинице – поужинать и переночевать. Серега хотел заплатить за Миру, но она сказала, что у нее есть деньги.

      – Считай, что я просто поехала с тобой в путешествие. За компанию. Тебе не надо заботиться обо мне, я не бомжиха, как, вероятно, ты обо мне подумал.

      Казалось, Серега слегка смутился от такой прямолинейности, но потом он все же сказал ей:

      – Если что, говори, я хорошо зарабатываю, от меня не убудет.

      Миру удивила его доброта.

      – Спасибо тебе, учту на будущее, – Мира поковыряла вилкой в салате, а потом снова подняла глаза на Серегу, – Скажи, а зачем ты принес продукты тому бомжу в парке? Ты его знаешь?

      Серега отставил от себя пустую тарелку, взял салфетку и вытер губы.

      – Я его прекрасно знаю.

      – Твой друг? – недоверчиво спросила Мира.

      – Мой отец.

      После этих слов мужчина встал со стула, собрал грязную посуду и унес ее к мойке. Мира осталась неподвижно сидеть над своим салатом. Отец… Отец, который живет на лавке в парке? Она обернулась, но Серега уже ушел из столовой.

      Поужинав, Мира купила в ларьке через дорогу сигарет и ушла в свой номер, где, наконец-то, смогла помыться и постирать нижнее белье. Лежа на кровати и трогая руками свою бритую голову, она вдруг почувствовала себя удивительно легко и спокойно.

      Как будто с каждым, оставшимся позади километром, из нее уходило что-то лишнее, тяжелое, тянущее к земле. Как там говорил Серега – веселиться, даже если чувствуешь, что это конец. Мира улыбнулась и закрыла глаза. Даже о Саше она сегодня думать не могла.

      ***

      Рано утром Серега постучал в дверь Миры. Она с неохотой вылезла из кровати и открыла ему дверь. Увидев, как мужчина поменялся в лице, она поняла, что спросонья забыла надеть шапку.

      – Вот это черепушка!