Куда сбегают города. Александр Аксаков

видать, тоже.

      И вот мы почти все в сборе. Сидим, раскинувшись на старых стульях, посреди просторного кабинета. Юрец залипает в свой новенький «четыре эс», что батя привез ему из Америки, а Димас пускает слюни, глядя на старосту.

      – Так… – растерянно начала староста класса Юля. – Думаю, нам стоит разделиться.

      – Да, староста, – добавляю я. – Давай, дели.

      – Угу… – подумала она и начала разглядывать присутствующих. – Так… Саша Тропиков с Настей… Юра, ты с Женей. Ваня… Ваня, давай ты с Эллой. Тогда, Дим, будешь со мной?

      – Буду, – словно принял предложение, ответил Димон. Вот дебил.

      Вообще, неудивительно, что староста оставила меня напоследок. Я тут не фаворит, и порой кажется, что все они меня избегают. С тех пор как сформировали наш класс, я ни с кем толком-то и не общался. Староста так вообще меня побаивается, честно говоря. И если бы ситуация позволяла, то она точно отстранилась бы на «вы».

      – Так. Стоп, а я?

      – Аня сейчас подойдет.

      «Аня… Аня… В нашем классе всего одна Аня, и та Романова», – вдруг осознал я.

      – Я совсем забыл, староста, – не обращая внимания на открывшуюся дверь, я продолжаю готовить план отступления. – У меня сегодня экзамен в автошколе.

      – Ой! Тогда…

      – Да пиздит он! – с порога заявила Романова. – Он от силы месяц туда ходит. Могла бы и догадаться.

      Юля тут же сжалась от такого напора. Видимо, не с одним мной она хотела бы перейти на «вы», а в идеале – вообще сбежать.

      – Ань, ну нельзя же так! Не выражайся такими словами, – в испуге сказала староста.

      – К нему иначе нельзя! – Аня посмотрела на покрасневшего от блаженства Димасика. – А этот еблан че тут делает? Он вообще не из нашего класса.

      – Дефицит, – развел я руками. – Выбирать нынче не приходится.

      – Он хоть не бухой?

      – Димас, ты бухой?

      – Нет, – твердо и четко ответил он. Иначе я бы сам его выгнал, чтоб не позориться. Странно, что спросить это догадался лишь сейчас. Хотя бухой – это еще нормально. Он мог быть и под чем похуже.

      – Так что получается? – посмотрел я на Романову, не вставая со стула. – Я с тобой танцевать должен?

      – Не должен. Можешь валить на все четыре…

      – Ребят! Ну хватит вам! – Юля внезапно подняла голос. – Нас и так с трудом набралось десять. Ну пожалуйста…

      Аня отвела взгляд от меня и устремила его на старосту. Я вдруг понял, что она тоже с жалостью смотрит на нее. А еще понял, что я почему-то смотрю не на старосту. Я тут же перевел взгляд.

      – Ладно, хрен с ним. Но трогать я его не буду, – выругалась Романова.

      А Юля молодец. Ловко манипулирует всеми своим жалостливым видом. Мне б так, да я бы горы свернул.

      – Тогда танцуем вальс! – взбодрилась Юля.

      – Вальс? – отрезал я. – То есть: есть куча торжественных танцев, но ты выбрала вальс?

      – Ну он…

      – Не, погоди, – вновь перебил ее я. – Там же надо с партнером максимально синхронно двигаться. Мы же не будем как два варана в пылу сражения покачиваться, стоя на задних лапах?

      – У