Небо 27. Ксения Никольская

я сам, – Степан бесцеремонно отпихнул хозяина квартиры и стал пристально изучать открывшиеся ему яства. – Омлет или брускетту?

      Монетка весело закружилась в воздухе. Орёл.

      – Давай брускетту, Стёп.

      – Не вопрос, сейчас сварганим. Кофе завари пока, только покрепче и без этого твоего молока. Терпеть не могу молоко.

      – Ага, хорошо.

      После завтрака в квартире стало душно, несмотря на работающие кондиционеры. Небо покрылось полупрозрачными тучками, и казалось, что оно опустилось совсем низко и как будто заманивало их в свою пористую глубину. Что ж, приглашение принято.

      – Стёп, может, пройдёмся?

      – Пошли. Там как раз посвежело немножко.

      Когда они вышли из своего пятидесятиэтажного дома, небеса уже хмурились «Крейцеровой сонатой» Бетховена, постепенно переходя из голубого адажио в грозно-серое престо, которое, в свою очередь, то и дело перебивалось задорными скрипично-солнечными проблесками.

      – Сегодня умерла мама, – как бы между прочим произнёс Андрей, пытаясь пнуть носком ботинка упавший на дорогу совершенно зелёный лист, как будто сделанный из глянцевого пластика. – Или, может, вчера…

      – Правда? – Стёпка поднял листок и отбросил его на обочину. – Это неприятно, конечно. Мать-то у человека одна.

      Лист аккуратно лёг на траву и опять стал частью декораций – слишком неестественный, чтобы представлять из себя что-то особенное.

      – Я не виноват, – почему-то проговорил Андрей.

      – Это-то понятно. Когда похороны?

      – Завтра. Поеду утренним автобусом.

      – Может, не надо?

      – Надо.

      – А обратно когда?

      – Не знаю. Надо собрать её вещи. Хочу оставить себе кое-что на память.

      – Ко дню рождения-то вернёшься?

      – Конечно, тут же недалеко. За день управлюсь, ночью уже приеду. Всё в силе, Стёп, не переживай, пять дней ещё.

      – С подарком только непонятно. У тебя же всё есть, красавчик. И что только дарят таким, как ты?

      – Ну, что-нибудь. Я и сам не знаю. Вроде и действительно всё есть, а такое ощущение, что мне всё равно чего-то не хватает для полного счастья. Сможешь мне это подарить? – Андрей рассмеялся.

      – Ну и задачки ты задаёшь… Ладно, придумаю что-нибудь, как всегда.

      – Слушай, а в прошлом году ты мне что дарил? – Андрей понял, что вопрос прозвучал бестактно, но почему-то для него это было важно.

      – В прошлом? – Стёпа почесал лысеющий затылок. – Кажется… что-то… записную книжку, что ли? Или нет? Может, часы?

      Андрей вдруг почувствовал, что его накрыла волна страха. Несмотря на жару, его спина покрылась холодным потом, а ноги задрожали. Он сделал глубокий вдох, чтобы не дать панической атаке захватить его целиком, и сжал кулаки.

      – Стёп, слушай. Только ты не думай, что я идиот, хорошо?

      – Когда я тебе такое говорил-то? – обиделся Степан.

      Они медленно шли по аллее, окружённой массивными