Иешуа. Александр Браун

и говорит поспешно). Но это не значит, что ты сразу начнешь видеть… Тебе еще надо его в себе развить… Я тебе помогу. Мне представляется, что у тебя есть все, что поможет тебе развить этот дар.

      ИЕШУА. А что для этого нужно?

      ГОСПОДИН. Необходима хорошая память.

      ИЕШУА. Но память никак не связана с будущим, она – о прошлом.

      ГОСПОДИН. Если я не буду хорошо помнить прошлое, я перестану понимать настоящее, а значит никогда не смогу познать будущее. Без хорошей памяти я никогда не постигну сути событий и вещей. Бог открывает будущее только тем, кто хорошо помнит прошлое.

      ИЕШУА. Я понял, о чем ты говоришь, господин. Помнящий прошлое видит суть вещей и событий, слепой – их оболочку. (Помолчав.) Я согласен с тобой, господин: хорошая память необходима.

      ГОСПОДИН. А если согласен, то скажи, хорошо ли ты помнишь, как, почему и от кого мне пришлось спасать тебя тогда – много лет назад?

      ИЕШУА. Да, я как сейчас это вижу…

      ГОСПОДИН. Тебя не затруднит вспомнить, что тогда произошло? Заодно я убедился бы, что ты умеешь хорошо помнить прошлое…

      ИЕШУА. Не затруднит…

       Сцена затемняется. Через минуту свет постепенно нарастает и при тех же декорациях появляется картина.

      КАРТИНА ВТОРАЯ (ВОСПОМИНАНИЕ) – ВСТАВКА В ПЕРВУЮ КАРТИНУ

      Внешний двор Храма Ирода. В Иерусалиме заканчиваются семидневные торжества по случаю одного из главного праздников народа иудейского – праздника Песах, но на внешнем дворе Храма еще много празднично одетого народа. Люди прохаживаются по двору, осматривают продаваемых волов, овец и голубей, приценяются, покупают, останавливаются возле меняльных столов, разговаривают, меняют римские монеты на священные сикли… Шум, гвалт, ревут волы, блеют жертвенные овцы…

      У южной стены внешнего двора храма, образовав небольшой кружок, сидит группа мужчин, – человек пятнадцать, видно, что они степенно беседуют. За их спинами, прислушиваясь к речам, стоят немногочисленные слушатели. Иногда некоторые из слушателей одобрительно и степенно кивают головами, другие, видимо, более эмоциональные, издают удивленные возгласы и что-то говорят друг другу. В кругу сидящих всеобщее внимание привлекает мальчик лет двенадцати-тринадцати. Именно после некоторых его вопросов и ответов на задаваемые ему вопросы раздаются удивленные возгласы слушателей. На мальчике старенький, но чистый коричневый хитон, сильно выцветший, на его голове – белая повязка.

      В нескольких метрах от слушающих одиноко стоит богато одетый человек. На нем дорогой белый тонкий халат, с широкими рукавами, отороченными золотым шитьем с вкраплением цветных нитей, в золотом шитье мелькают голубые и красные драгоценные камни, – вероятно, это сапфиры и рубины; халат богача опоясан широким поясом, также богато украшенным драгоценными каменьями… На голове господина некое подобие белой чалмы, короткие концы которой спускаются на его широкие, могучие плечи. Среди празднично одетых людей, пришедших отметить самый важный праздник еврейского