Дойти до горизонта. Андрей Александрович Ильин

но как его осуществить? Вывешивать белый флаг – значило распрощаться с идеей иметь хоть какое‑то право голоса. Они и так уже сообразили, что я завишу от них много больше, чем они от меня.

      – Мы занимаемся туризмом, а ты афоризмом, – при нашем знакомстве, месяц назад, первым делом заявил Сергей. – Пойти с тобой мы пойдем, но, если что, не обессудь, сделаем тебе ручкой. Единственно, что обещаю твердо – твой плот и кое‑что из имущества до ближайшей железнодорожной станции дотащим. По рукам?

      Выбора у меня не было. Старый экипаж распался за четыре недели до отплытия. Билеты были уже куплены. Я принял условия. О чем теперь говорить?

      Я продолжал по инерции возиться с плотом, продумывая, чем могу убить сохранившийся остаток отпуска. Вечером за ужином я поставил вопрос ребром.

      – Значит, так, – начал я деревянным голосом, – если за два дня не встанем на воду, предлагаю свернуть лагерь и отправляться по домам.

      Все подняли глаза от чашек. Наташа неторопливо облизала ложку и, отложив ее в сторону, уставилась на меня – приготовилась к очередному представлению.

      – Андрюха, не переживай, – попытался успокоить меня Валера, – лучше супчика похлебай. Супчик, он способствует…

      – Отстань со своей баландой! – вновь сорвался я на крик – Мы сюда не жрать приехали и не по городу шляться!

      – Чего нервничать? – удивился Сергей. – Не хочешь есть, с другим поделись. – Он слил суп из моей чашки в свою. – Тебе хорошо, и нам приятно.

      Есть мне хотелось, и даже очень, и то, что мой супчик сейчас исчезнет в бездонном желудке Салифанова, подлило масла в огонь, бушевавший у меня внутри.

      – Прекратите жрать! – заорал я со всей силой, на которую был способен.

      Татьяна от неожиданности выронила ложку, которая со звоном грохнулась в миску. Сергей удивленно взглянул на меня. Такой прыти он явно не ожидал. Я опешил не меньше их. Гаркнуть‑то я гаркнул, а что дальше? Все ждали продолжения. Держать долго взятое форте я не мог, не хватало объема легких и духу. Секунду я еще постоял в грозной позе: кулаки сжаты, брови собраны в пучок. Я собирался высказать все, но неожиданно обмяк, словно сдувшаяся камера, осел на песок и тихо, даже жалобно сказал:

      – Слушайте, я, наверное, не прав во многом, но плыть‑то надо. Просто очень хочется плыть!

      – Во‑от! – торжествующе протянул Салифанов и

      Многозначительно поднял вверх свой грязный указательный палец. – Вот это уже тема для разговоров!

      – Давайте попытаемся отчалить к вечеру, – попросил я. – Завтра!

      – Послезавтра, – поправил меня Сергей.

      – Хорошо, послезавтра, – согласился я. – Но это крайний срок?

      Над моими крепостями взвились белые флаги. Я сложил оружие и безоговорочно капитулировал.

      – Ты мудрый человек, начальник, хотя почему‑то немножко нервный, – отпустил мне комплимент Салифанов – Ты вовремя закопал томагавк. В самый раз!

      Капитуляция была признана почетной. Выплыли мы через двое суток.

      Глава