Красная машина, черный пистолет (сборник). Олег Дивов

держать себя в руках и общаться с остановившим их бойцом предельно спокойно. Как обычно. Ничем не выдавая того, что они явились во дворец отнюдь не с добрыми намерениями.

      – Что за терпила с тобой?

      – Путешественник. Хочет к зигенам пробраться.

      – Ты еще скажи – турист, – заржал падла.

      Пришлось поддержать веселье.

      – Скажешь за него перед Арсением?

      – Ага, – подтвердил разведчик. – Как сегодня Шериф?

      – Пока добрый.

      Бритый наголо Ярось служил еще Бобо Лойскому, но вовремя переметнулся на сторону Шерифа и принял самое деятельное участие в поистине зверском устранении бывшего благодетеля. Арсения Ярось боялся до колик и старался выслужиться любым способом, заслужив славу самого подозрительного из сотников Безнадеги. Однако седой, облаченный в наглухо застегнутую рубашку армейского образца, штаны-карго и высокие ботинки, почему-то оставил Ярося равнодушным. Наверное, показался старым и безвредным.

      – Ты без оружия? – Падла испытующе посмотрел на разведчика.

      Вместо ответа комби поднял руки, позволяя тщательно себя ощупать, и выразительно посмотрел на Ярося, мол, что ж, я правил не знаю? Тот усмехнулся:

      – Проходите.

      И путешественники ступили в логово Шерифа.

      – Визирь с терпилой ушли?

      – Ага.

      – К Шерифу подались?

      – Ага.

      Двери в таверне были хлипкими, тонкими, к тому же плохо поставленными – со щелями, и потому Кабира слышала каждое произнесенное в коридоре слово в превосходном качестве.

      – Значит, надолго свалили… – Обладатель первого голоса, грубоватого, резкого, выдержал многозначительную паузу, но, поскольку никакой реакции на реплику не последовало, был вынужден уточнить: – У тебя ключ есть?

      – Ты девку, что ль, решил оприходовать? – удивился второй, сиплый.

      – Да. – Резкий шмыгнул носом. – Она клевая.

      – С придурью же.

      – Все бабы с придурью. А сумасшедшие смешные, я их после войны много пробовал… – Теперь резкий хмыкнул: – Жаль, сейчас передохли все… Открывай.

      Однако сиплый оказался трусоват. Несколько мгновений он переминался с ноги на ногу – Мата слышала его движения так, словно видела их, – после чего протянул:

      – А Шериф не взбесится?

      – Из-за чокнутой телки?

      – Шериф Визиря привечает.

      – А как Визирь узнает, что телку чпокнули? Она ему скажет? – Резкий хохотнул: – Она же с придурью! Молчит все время!

      – И то верно.

      Сиплый сдался, видимо, захотел попробовать необычного, того, что «давно передохло», поэтому в замке заскрежетало, дверь распахнулась, и падлы уверенно вошли в комнату. Сначала резкий, оказавшийся невысоким и очень плотным, почти квадратным, а за ним сиплый – длинный, плечистый… умерший первым: затаившаяся за дверью Мата вонзила ему в спину длинный нож, с хирургической точностью добравшись до сердца.

      – Что?

      Услышав