Ветер и крылья. Новые мосты. Галина Гончарова

посерьезнел: – Мия, нам надо с тобой поговорить.

      – А мы что делаем?

      – Ты не поняла. Я проверил свой счет в банке.

      Мия скрипнула зубами. Не учла, да… Но кто бы мог учесть?

      – Откуда деньги? – прямо спросил Энцо.

      И что тут было отвечать? Мия выбрала полуправду:

      – Дядя мне платит.

      – Такие деньги?! За что?!

      – Надеюсь, ты не разболтал это Паскуале? Или Фредо? – встревожилась Мия.

      – Нет. Но я хочу знать, – сдвинул брови Энцо. – Я твой брат. Я сейчас старший в роду. Я поговорю с Джакомо, если это что-то… неподобающее…

      Мия вздохнула.

      Сложный вопрос. Подобают ли благородной дане кражи и убийства? Вроде как нет, но если присмотреться к королевскому двору повнимательнее?

      Мия считала, что она в сравнении с придворными вообще невинный ангелочек.

      Только вот как признаешься в этом Энцо?

      И тут ее осенило. Врать? Ну, так и врать!

      – Пойдем, Энцо, я тебе покажу, что именно я делаю. Только, пожалуйста, никому не рассказывай, я понимаю, что это не подобает благородной дане. Я буквально позавчера их закончила!

      Она же взяла два молитвенника? Для девочек?

      И пока еще их не подарила. Отлично, вот сейчас и…

* * *

      Рукописные молитвенники Энцо понравились. Но…

      – Мия, ты сама их сделала?

      – Я переписывала и рисовала, – созналась Мия. – Переплетала, конечно, не я. Но труд здесь и мой… для этого много знаний не надо.

      Ладно. Если быть честной, рисовала Мия не особенно хорошо, но Фьора их всех учила в свое время. Человека, корову, дом Мия нарисовать могла. И при этом ее рисунки никто не перепутал бы. История с «Королевской милостью» уж точно не повторилась бы. Мия точно знала, сколько ног, рук и глаз у ее творений.

      Писала она тоже хорошо, красиво и разборчиво. Так что…

      Могла?

      Могла! И делала! И докажите обратное!

      Энцо только головой покачал:

      – Даже не представляю, сколько такое стоит…

      – Вот и стоит, – огрызнулась Мия. – Я понимаю, что это не вполне подобает благородной дане, но я переписываю, дядя пристраивает эти молитвенники…

      – Мия?

      – Ну… ладно. Я знаю, у дяди есть кто-то, кто может чуточку состарить эти книжки. И они становятся дороже, – «выдала» страшный секрет Мия.

      Энцо выдохнул.

      А, ну если так… Это не приветствуется, но и не тот кошмар, который он себе надумал. И все же…

      – Пусть эти деньги будут твоим приданым!

      Мия зажала брату рот рукой:

      – Цыц! Молчи и слушай! Ты пока столько не зарабатываешь! Когда еще будешь – неизвестно, а в Феретти деньги надо вкладывать уже сейчас, ты с дядей Фредо поговори, он подскажет, как и куда. И сестренкам приданое тоже нужно, не меньше, чем мне. Если хочешь – ты мне потом верни, как на ноги крепко встанешь. Считай займом!

      – Мия, я мужчина! Я не могу брать у тебя деньги!

      Тренировки пошли Энцо на пользу. Сумел и вывернуться, и сестре больно не сделать. Мия досадливо сморщилась:

      – Энцо, милый, ну как мне тебя убедить? Ты пойми, семья – это связка! И тянуть мы должны