Второй шанс 2. Возвращение. Анастасия Кобякова

уже как эти тролли тебя любят, ты же им как внучка, – прогудел Глен, а голос у него действительно стал медвежьим, низкий, чуть с хрипотцой.

      – Всю жизнь мечтала выступить в роли свадебного подарка для родителей невесты, – хохотнула я, пристроив свою попу на бумажки брата, так неразумно разложенные на столе.

      – Ну что ты утрируешь сразу, – забубнил брат, аккуратно вытягивая из-под моего зада свои многострадальные бумажульки.

      – Это, конечно, хороший повод, но разве его нельзя было сразу назвать, а то устроили из этого события прямо тайну Мадридского двора, – произнесла я, задумчиво рисуя карандашом на первой попавшейся под руку бумажке розочку.

      – Мама боялась, что ты откажешься приехать, – пояснил мне брат, отобрав у меня и эту бумажку.

      – Может и могла, – вздохнула я, расстроившись, что розу я так и не дорисовала, – а может и не могла, кто знает.

      – Лив, ты меня пугаешь, – хмыкнул братец, поднимая меня за талию, и пересаживая на табуретку, – ты сама себя не знаешь.

      – Знаю то, что мне нужно, – пожала я плечами поднимаясь с табуретки и направляясь к окну, – а в остальные дебри своего характера и поведения я не лезу.

      – И как ты так живёшь? – не одобрил моего образа жизни и мышления Глен, вставая рядом со мной у открытого окна.

      – А я, братец, живу очень даже хорошо и весело. У меня нет проблем и забот, я делаю что хочу, когда хочу и с кем захочу. Это гораздо приятнее, чем, зарастать мхом над этими бумажками, – махнула я в сторону стола рукой.

      – Ну, знаешь…, – начал возмущаться брат.

      – Знаю, я всё знаю, – перебила я его и звонко чмокнула в щёку, – мне тебя тоже не хватало, а теперь пошли к родителям, послушаем, что они скажут.

      – Ничего нового, – хмыкнул Глен.

      – А я каждый раз надеюсь, что в старую песню о главном они добавят хоть пару новых куплетов.

      – Мне бы твой оптимизм! – сгреб меня в охапку Глен.

      В таком виде мы и заявились в гостиную к родителям.

      – Дочка, ты приехала! – обрадовался отец, отбирая меня у брата.

      – Папочка! – повисла я у него на шее, как делала с самого детства и зарылась носом в ворот рубашки, вдыхая почти забытый, но безумно родной запах.

      Хоть на Циании было не принято носить рубашки, мама отца приучила ещё когда они жили на Земле, так эта привычка и осталась.

      – Ливерия, ты всё-таки приехала! – в свою очередь сказала мама, обнимая нас с отцом.

      И как бы я не ершилась и не утверждала обратное, на самом деле мне было приятно. Стоя вот так, в обнимку я будто возвращалась в далёкое детство, в те времена, когда всё только начиналось, когда мама меня любила безгранично и без всяких условий.

      – Как здорово, что все мы в сборе, – пробасил брат, пристроившись к нашим обнимашкам.

      – Как добралась? – поинтересовалась мама отстраняясь.

      – Быстро, одним нажатием камня, – ответила я, так же отстранившись.

      Волшебство момента рассеялось, опять же с подачи мамы, и вот так всегда.

      – Удобная вещица, – оценила мама камень переноса, когда я вытащила его из выреза топа.

      – У