Навсегда в его сердце. Джулия Джеймс

светлые волосы… Серо-зеленые глаза…

      Усилием воли он запретил себе думать о ней: нет, этого не случится. Определенно нет.

      Глава 3

      Розали огляделась. Это была спальня. Ее проводил туда слуга в сопровождении двух горничных, которые начали распаковывать ее чемоданы. Она остановила их. Ей это было некомфортно.

      Розали повернулась к слуге.

      – Когда я увижу отца? – Она надеялась, что тот понимает английский.

      Он ответил с сильным акцентом, и его слова огорчили и встревожили Розали:

      – Кириоса Кустакиса сегодня вечером нет дома, – сообщил он высокомерно, – вы увидите его утром.

      Она открыла рот, чтобы что-то уточнить, но тут вошли другие служанки с подносом и кофе. Слуга поклонился и вышел вслед за девушками.

      Розали уставилась на закрытую дверь. На нее накатила усталость, разболелась голова.

      «Может быть, – подумала она, – лучше отложить такую важную первую встречу с отцом на утро, когда я буду посвежее?..»

      Но тоска, завладевшая ею с момента приземления, не утихла даже после того, как она приняла душ в роскошной ванной комнате с золотыми кранами и узорчатым мрамором на стенах.

      Выйдя из ванной, завернувшись в банное полотенце, она увидела, что в спальне ее окружает еще большая роскошь. Повсюду была позолота: на резном изголовье кровати, плафонах ламп на прикроватных тумбочках. Шторы были затканы золотыми нитями, а массивная люстра ослепительно сияла золотом и хрусталем.

      Розали наморщилась и прикрыла глаза ладонью от невыносимого сияния.

      Гнетущий эффект.

      Вздохнув, она села и принялась ковырять еду, на опять же позолоченном блюде. Подняв серебряный колпак, она увидела курицу, утонувшую в жирном соусе, жареный картофель и бобы. Вернула купол на место и ограничилась булочкой и каким-то странным на вкус маслом. Кофе тоже удивил: полный гущи, но без молока.

      Тоска по дому захлестнула ее. На ум пришло не последнее съемное жилище, где жила до вчерашнего дня, а муниципальная квартира, где она выросла, где они были только вдвоем с мамой. Одни вдвоем против всего мира в этой квартирке. Она была маленькой и скромно обставленной, оплачивать счета и покупать еду для них было нелегким испытанием. Но это был ее дом.

      А теперь это мой дом. Дом моего отца. Мой дом.

      Это слово удивляло. Дом? Этот огромный, чрезмерно богатый, полный прислуги дворец? Розали тяжело вздохнула, не понимая, что так угнетает ее. Разве приехать сюда, к отцу, не было лучшим, что с ней случалось?

      Забравшись в огромную слишком мягкую постель со скользкими атласными простынями, она заставила себя представить их завтрашнюю встречу.

      «Отец подхватит меня на руки! Крепко обнимет! Слезы в его и моих глазах – как это чудесно!»

      Засыпая, Розали хотела увидеть отца, волшебную встречу, ожидающую ее. Но сон пришел не об отце, а о человеке, которого он послал за ней. Человеке, который для нее ничего не значил. Он был просто красивым незнакомцем, привезшим ее, а затем снова уехавшим в ночь, выполнив свою