Смок Беллью. Смок и Малыш. Принцесса (сборник). Джек Лондон

покрывал его лед, и они сообразили, что вышли немного выше Пробного участка и заявок, занятых старожилами с Львиного озера.

      – Берегитесь родников, – предостерегающе крикнула Джой, когда Смок повел их вниз по ручью. – При семидесятиградусном морозе вы останетесь без ног, если провалитесь в один из них.

      Такие родники часто встречаются в клондайкских реках и никогда не замерзают. Вода стекает с берегов и скопляется небольшими лужицами, которые защищаются от холода замерзшей поверхностью ручья и выпавшим снегом. Вот почему человек, ступающий по сухому снегу, может легко продавить кору льда в полдюйма толщины и провалиться по колено в воду. Если в течение пяти минут он не стащит промокшие мокасины, то останется без ног.

      Было три часа пополудни, но долгие серые полярные сумерки уже начали окутывать землю. Путники искали глазами на берегах дерева с отметкой, которая указала бы им, где сделана последняя заявка. Джой, искавшая ее с особенным волнением, первая заметила зарубку. Она бросилась вперед и крикнула Смоку:

      – Кто-то уже был здесь. Поглядите на снег! Посмотрите на зарубку! Вот она! Вот на этой сосне!

      И в этот момент она по пояс провалилась в снег.

      – Вот я и попалась! – жалобно произнесла она. Затем воскликнула: – Не подходите ко мне, я сама выберусь.

      Шаг за шагом, то и дело проваливаясь через тонкий лед, скрытый под сухим снегом, она прокладывала себе путь к твердой почве. Смок не стал ждать. Он бросился к берегу, где лежали сухие ветви и сучья, вынесенные на берег во время весенних разливов. Это был готовый костер, который только ждал спички. К тому времени, как Джой добралась до него, первые языки пламени уже поднимались в воздух.

      – Садитесь, – приказал Смок.

      Она послушно опустилась на снег. Он сбросил со спины свой мешок и разостлал под ее ногами одеяло.

      Сверху раздавались голоса искателей, следовавших за ними.

      – Пусть Малыш сделает заявку, – торопила Джой.

      – Иди, Малыш, – сказал Смок, принимаясь за ее мокасины, уже покрывшиеся льдом. – Отмерь тысячу футов и поставь в центре два заявочных столба. Угловые мы поставим позже.

      Смок разрезал ножом шнурки и кожу мокасинов. Они успели так сильно промерзнуть, что визжали и скрипели под ножом. Сивашские носки и толстые шерстяные чулки превратились в ледяную кору. Казалось, будто ступни и икры девушки вложены в железный футляр.

      – Ну, как ноги? – спросил он, продолжая работать.

      – Совсем онемели. Я не чувствую пальцев и не могу шевельнуть ими. Но все сойдет прекрасно. Огонь великолепный. Смотрите, как бы вы еще не отморозили себе руки. Судя по вашим движениям, мне кажется, что они уже онемели.

      Он натянул рукавицы и в течение нескольких минут с ожесточением хлопал себя по бедрам. Почувствовав, что кровообращение восстановилось, он снова снял рукавицы и принялся резать, рвать и пилить промерзшую обувь. Наконец показалась белая кожа одной ноги, затем другой, и обе они