Охотники на тъёрнов. Ольга Куно

появляться во дворце. И соответственно мог убить тех девушек, как минимум теоретически.

      – Селина должна знать своего дядю, – возразила я. – Да и другие придворные наверняка с ним знакомы. Раз не разоблачили в нем самозванца, значит, никакой он не тъёрн.

      – Скорее всего, – согласился Винсент.

      Однако по его тону чувствовалось: какое-то «но» все-таки остается. Пожевав губами, Винсент все же счел это возражение достойным внимания и уточнил:

      – Маркиз Палейно, в отличие от покойного герцога, светскую жизнь не любил и появлялся при дворе крайне редко. За границу, наоборот, выезжал часто. Так что единственный человек во дворце, обмануть которого самозванцу не удалось бы никак…

      – …это племянница, – завершил за Воина Дилан.

      Винсент хмуро кивнул.

      – Ну, это было бы что-то новенькое в нашей практике. – Похоже, сегодня я приняла на себя функцию адвоката. – Девушка, покрывающая тъёрна? С какой это стати?

      – Если бы он пообещал ей что-то сильно ценное? – высказал предположение Дилан.

      – Даже в таком случае она должна была бы быть круглой дурой, чтобы связаться с тъёрном, – отрезала я. – А на дуру Селина Палейно не похожа совсем.

      – Существует еще один вариант, – нехотя признал Винсент. – Тъёрн мог ее запугать и заставить молчать, к примеру, путем шантажа.

      Я скептически поморщилась.

      – Надо признать, во всей этой истории есть одна странность, – задумчиво проговорил Дилан. – Сам факт, что Палейно переехал жить во дворец вместе с племянницей. Это совершенно нераспространенная практика. Мать или кормилица – это куда ни шло, но чтобы дядя? Она совершеннолетняя девушка, выходящая замуж. А он, как выясняется, еще и никогда не был большим любителем светской жизни. Что же так внезапно изменилось?

      – Все равно версия с шантажом звучит натянуто, – поддержала меня Джен. – Особенно когда речь идет о женщине, приближенной к королю. Ей достаточно шепнуть два слова ему на ушко, и от тъёрна останутся рожки да ножки.

      – Если только то, чем он ее шантажирует, как раз и не касается предстоящей свадьбы, – возразил Дилан.

      – Мы тычем пальцем в небо, – поморщилась я. – Давайте сойдемся на том, что все возможно, но маловероятно. Кандидатура маркиза не напрасно стоит последней в списке. Предлагаю там ее и оставить. А может быть, даже перенести в конец длинного списка. Сколько там человек? Двадцать три?

      – Значит, первыми на очереди – барон, королевский слуга, дворецкий конкурсанток и начальник охраны, – заключил Дилан.

      При последних словах я скептически усмехнулась, но повторять свои возражения не стала. Вместо этого заговорила о другом:

      – Фаза меняется послезавтра. Ждем или успеем добыть поренью заблаговременно?

      Пореньей называлась особая трава, сравнительно редкая, но в наших краях все же встречающаяся. Она была очень соленой на вкус; собственно, в свое время местные жители как раз и использовали ее вместо соли. Но на сегодняшний день пореньи осталось мало, возможно, именно за