Прокуратура на краю Вечности. Часть Первая. Вячеслав Элеф

и передайте своему следователю, что если экспертиза не даст результатов, в этом будет виноват он сам, – заявила тетка. – Пусть в следующий раз сперму сушит!

      – Непременно передам! – испытывая садистское удовольствие, пообещал я. Особенно мне понравилось выражение: «Пусть сперму сушит!». Многообещающее оно было.

      – Так. Что там у вас еще? – все тем же недовольно-деловым тоном продолжала расспрашивать тетка.

      – Вот! – сказал я, подавая тетке второй пакет. – Земля из-под трупа.

      – М-м-м… – сказала та, мрачнея. – Вообще-то это на микробиологию частиц, но, в принципе, тоже к нам. Давайте, это я тоже возьму.

      Я с облегчением передал тетке и второй пакет, и постановление к нему. Тетка записала что-то в свой журнал, и, расписавшись на полях, постановление отдала мне.

      – За заключением недели через две-три приезжайте, – уведомила она.

      – Хорошо, – кивнул я и поспешил обратно, словно боясь, что сейчас меня заставят сушить сперму.

      – Ну что? – спросил меня Степаныч, когда я вернулся и сел на пассажирское сиденье.

      – Все нормально, – сказал я, отдавая шоферу постановления. – Все сдал.

      – Что сказали? – поинтересовался Степаныч.

      – Сказали следователю, чтобы сперму сушил! – не смог удержаться я от того, чтобы не поделиться приятным известием.

      – Да? – меланхолично переспросил Степаныч. – Ну, это не удивительно.

      Какие выводы из глубокомысленного пожелания сделал для себя Степаныч, я так и не узнал, поскольку ничего больше он не сказал. Но, с другой стороны, я не особо и стремился узнать его мнение. Я представлял себе Воцйоба, сушащего у себя в кабинете сперму, и улыбался.

      Дорога до второй экспертизы заняла примерно столько же времени, сколько и до первой, хотя, преодолели при этом мы расстояние вдвое, если не втрое меньше. Виной всему стали городские пробки, которые в центре в это время были обычным явлением. В итоге, мы приехали где-то к четырем часам, и я подумал о том, что, если обратно я буду добираться своим ходом, то до ночи в прокуратуру однозначно не успею, и, вероятнее всего, мне не имеет даже смысла туда приезжать.

      «В принципе, – подумал я, – это клевая отмазка, чтобы не возвращаться. Только вот, прокатит ли она перед Воцйобом?»

      В этом я сильно сомневался. А если отзвониться ему и предупредить, что я не вернусь? Не затребует ли он, чтобы я в обязательном порядке приехал именно сегодня? От этого полоумного следователя всего можно было ожидать. Нет, звонить ему, пожалуй, не стоило. Лучше уж было огрести с утра. С другой стороны, что он мог мне сделать? Ну, так, погундеть слегка. Правда, от следователя зависел мой отзыв о прохождении практики, но ведь не развоняется же он из-за пары не вовремя привезенных экспертиз? Или развоняется? На этот вопрос у меня не было конкретного ответа. И тем не менее, я решил рискнуть и сразу же после экспертизы вернуться домой.

      Во второе экспертное бюро Степаныч вновь отправил меня одного, сказав, что нужно подняться по лестнице на последний – четвертый этаж, где будет указатель, который приведет меня, собственно, в экспертное