Прокуратура на краю Вечности. Часть Первая. Вячеслав Элеф

двери, из которых лился дневной свет, да полумертвая лампочка на сорок ватт.

      Здесь мне встретилась та же самая очкастая тетка, которая на сей раз сосредоточенно натирала полы коридора практически сухой тряпкой. Я хотел было поздороваться, но тут тетка сама заметила меня и, неодобрительно фыркнув, поинтересовалась:

      –Тебе чего?

      На секунду я онемел. В голове стремительно пронеслись мысли о возможном старческом склерозе, развившемся у здешней уборщицы, а также о влиянии фактора «день сурка» на окружающую действительность, но потом все устаканилось, и я с определенной долей уверенности произнес:

      –Да я к следователю. К Воцйобу. – И, подумав, добавил: – Я вчера приходил.

      Тетка продолжала смотреть недоверчиво. Я уже начал подозревать, достаточно хорошо ли она видит, когда, наконец, услышал:

      –А-а-а! – тетка сумела растянуть этот слог на несколько секунд. – Практикант.

      Я радостно закивал. Идентификация прошла успешно, и это вселяло определенные надежды.

      –Значит, к нам на практику, – закивала тетка. Голос ее при этом оставался сухим и безразличным, как тряпка, которой она натирала полы. – К Якову Валерьевичу.

      Изображая массу радушия, которого не было, я радостно заулыбался и тоже закивал.

      –А Якова Валерьевича нет, – неожиданно заявила тетка.

      –Как это – нет? – я немного растерялся.

      –Так вот – нет, – пожала плечами уборщица. – Как вчера вечером уехал, так еще и не возвращался.

      –Но мне он сказал подъехать к девяти….

      Уборщица лишь развела руками, мол, ничего не знаю, это ваши проблемы.

      Я задумался. С одной стороны, то, что следователь отсутствовал на рабочем месте, можно было считать положительным моментом, позволявшим законно сделать ноги с горячо любимой практики. Но, с другой стороны, излишне ретивое сматывание могло быть расценено Воцйобом, как крайне наплевательское отношение к делу. И с этой точки зрения, однозначно следовало некоторое время подождать, хотя бы для проформы.

      Я уже собирался подыскать себе местечко, где бы можно было примоститься на пару часов, когда дверь кабинета старшего следователя отворилась и оттуда появился сам Воцйоб, собственной персоной. В руках он держал кипу каких-то бумаг, которые здесь же на ходу изучал. Увидев меня, он остановился. Я удивленно воззрился на следователя.

      –О! Стажер! – сказал Воцйоб голосом, в котором сквозили нотки удивления. – Опять ты? Пришел?

      –Так точно! – бодро отрапортовал я, справившись с первым смущением.

      –Ну что ж с тобой делать? – пожал плечами Воцйоб. – Раз пришел…. Тогда – заходи! – и он кивнул в сторону кабинета. – Подожди меня там, я сейчас вернусь. – Затем, обернувшись к уборщице, сказал: – Екатерина Григорьевна, у меня к вам большая просьба. Если вдруг объявится Безгласный, попросите его сразу же зайти ко мне, хорошо?

      –Вот еще! – проворчала уборщица. – Делать мне больше