Больше, чем страсть. Татьяна Алюшина

чувствовали это! Казарин смотрел на нее, так говорил, касался! Почему сейчас холодно попрощался, почему?! Может, она что-то сделала не то или сказала?!

      Нет-нет! Крутила Надя головой, глядя в боковое окно машины, полностью погрузившись в свои мысли, – ничего она такого не сделала и не сказала – что-то другое здесь, что-то другое.

      По-хорошему ей следовало завтра же уехать к Максиму Кузьмичу и провести оставшиеся празднично-выходные дни с ним. Но Надя только позвонила деду, сообщив, что благополучно добралась домой, и полдня после прилета промаялась, бродя по квартире. Не пошла за билетом на поезд, не разобрала вещи, даже не готовила себе ничего, жевала печенюшки с чаем, сделала пару бутербродов и валялась у телевизора, не понимая и не слушая, что там идет, погрузившись в мысли о Казарине и в воспоминания о днях в Китае. И не могла заснуть полночи – только закрывала глаза и видела перед собой лицо Даниила и эту его кривую улыбочку и слышала, как он произносит одуряющим шепотом, какая она необыкновенная…

      На следующий день Наденька тоже никуда не поехала.

      Трусливо уговаривая себя, что ей надо бы отдохнуть денек и что поедет завтра. Бодрилась деловым намерением: отдохну, постираю вещи, соберусь, куплю продукты и приготовлю что-нибудь – и хвалила себя за такие продуктивные решения – правильно! Надо же отдохнуть и с делами разобраться! И снова промаялась целый день, не зная, куда девать себя от тоски, вопросов и глухой апатии, чувствуя внутри звенящую пустоту.

      А ночью Казарин позвонил.

      – Хотите в настоящую русскую зиму с санками и лыжами? – спросил он, проигнорировав приветствие, когда Надя сонно пролепетала «алло».

      Надюха сразу же проснулась от его голоса, села резко на кровати и, не раздумывая ни секунды, ответила:

      – Хочу.

      – В восемь утра будьте на вашей автобусной остановке. И приготовьтесь: мероприятие на три дня, – распорядился он и отключился.

      Надя посмотрела на телефон, откинула голову на подушку и громко заявила миру, счастливо улыбаясь:

      – Да! Все да!

      Ей все-таки удалось хоть отчасти справиться с разбушевавшимися эмоциями и поспать несколько часов, но готовиться к выезду Надюха начала где-то в полшестого утра. Она устала от старания и нелегких решений – во что одеться и что взять с собой, но как-то все-таки собралась. Не забыла деду позвонить и сообщить, что едет с коллегами за город. Ну, по сути, правда же? Или начальник коллегой не считается?

      Да и тьфу со всем этим – не до того, не до того! Ведь ура!

      Надя стояла у самого края тротуара, выглядывала знакомую машину, а когда рядом затормозил большой серебристый джип, даже не обратила на него внимания, продолжая всматриваться в дорогу.

      – Надя, – позвал Казарин, открыв окно пассажирской дверцы.

      – Но у вас же другая машина? – растерянно спросила она, наклонившись к окну.

      – И другая