Пустая карта. Уравнение измены. Виктория Волкова

мужа указательным пальцем и снова обратила внимание на дорогу.

      – Как скажешь, любовь моя. – Витольд от избытка чувств уткнулся носом в ее плечо. И тут же получил локтем по зубам.

      – Не лезь, Стрельников, – отрезала грозная Мэри.

      Она уверенно свернула на дорогу к поселку, где когда-то давно жили бабка и дед Витольда, и куда после гибели мужа вернулась с детьми свекровь, Елена Витольдовна. Родовым гнездом Стрельниковых считался крепкий дом дореволюционной постройки с широким крыльцом и бетонными шарами по бокам. Маша помнила рассказы, что когда вернулись из Уссолья, обе семьи, Стрельниковы и Архиповы, жили в этом самом доме, и никому тесно не было. Сейчас же стараниями мужа домовладение в Кирпичниках расширилось за счет прилегающих участков, потом укрепляли фундамент и надстраивали второй этаж и мансарду. Пристраивали веранду и баньку. Получилась целая усадьба, только вишневый сад вокруг разбить не удалось. Маша любила Кирпичники и в первые годы брака они тут и жили с Витольдом. И даже сейчас, несмотря на разрыв с мужем, она частенько брала детей и в отсутствие Стрельникова приезжала погостить к Агате. У ее детей в поселке имелись друзья, с которыми играл в футбол Ленька, и даже Ева обзавелась подружками.

      – Мама, я хочу пиццы, – протянул сын.

      – Дома закажем, – отмахнулась Маша.

      – А можно шашлыки пожарить, – как ни в чем не бывало предложил Витольд.

      Маша поморщилась.

      «Просто сумасшедший талант любую ситуацию поворачивать себе на пользу, – мысленно усмехнулась она и махнула на все рукой. – Шашлыки, Барселона, совместное проживание на Суворовской. Все, что угодно, Витольд Александрович, но только без меня».

      Она всмотрелась в зеркало заднего вида и заметила, как в соседней машине, идущей почти вплотную, машет руками отец и что-то кричит брат.

      Она задержала взгляд всего лишь на долю секунды, но это не осталось незамеченным.

      – Что там? – лениво поинтересовался муж. Наглец и бабник.

      – Наверное, папа с Сережкой обсуждают твое второе пришествие. Им просто слов не хватает от счастья!

      – Мэри, – хрипло заметил Витольд. – У тебя начал портиться характер.

      Маше очень хотелось ответить, что вольному воля и вообще скатертью дорожка. И послать мужа куда подальше, но сзади с напряженными мордашками за ней наблюдали дети. И если Ленька только прислушивался к перепалке родителей, то губки Евы уже поползли вниз, а глаза наполнились слезами.

      – Ева, – ласково позвала Маша, глядя на дочь в зеркало заднего вида. – Пойдем вечером лошадок смотреть. Агата рассказывала, что у Любки, рыжей кобылы, родился жеребенок. И еле стоит на тоненьких ножках. Представляешь?

      – Да! – взвизгнула дочка. – Лошадки! Папа, ты пойдешь с нами?

      – Конечно, котенька, – тут же заверил Витольд.

      – А ты, Леня?

      – Пойду, пиявка, – пробурчал старший брат и принялся уточнять: – Только я хочу еще покататься на Громе. Папа, а ты точно с нами пойдешь?

      «Дети словно с ума посходили от радости. Папа-папа! – въезжая