Солнце, которое светит ночью. Александра Дмитриевна Тельных

всем телом. Он подозвал ее рукой, и та, вся дергаясь, подошла к Страхову. Вблизи на ее бледном лице можно было рассмотреть редкие глубокие морщины. Вся ее одежда пропахла горьким запахом лекарств, и на рукавах свитера поселились мелкие пятна крови. Почувствовав испытующий взгляд, она неловко стала поправлять растрепанные пряди волос и потирать фиолетовые круги под большими зелеными глазами.

      – Здравствуйте, меня зовут Евгений Витальевич, – произнес Страхов, машинально протягивая руку.

      Женщина смутилась, замешкалась на мгновение и пожала большую теплую руку своей влажной замерзшей рукой.

      – Маргарита Сергеевна, я адвокат Антона Ильинского. Могу я задать вам пару вопросов о нем?

      Маргарита Сергеевна посмотрела на своего сына, убрала слезы с впавших щек и пригласила пройти в коридор.

      – Евгений Витальевич, – нервно начала она, – если вы пришли искать подтверждение тому, что Антон совершил поджег, то вы обратились не к тому человеку.

      – Почему вы так говорите?

      На ее лице выражалась борьба стыда и позора из-за того, что чужой человек теперь должен был не только знать ее жизнь, но и ее душу.

      – Вы знаете, что случилось? – спросила она и, убедившись в том, что история ее семьи уже известна адвокату, продолжила. – Кирилл в ночь пожара забыл, что у него есть брат. Просто забыл. Убежал, – голос ее сорвался, и она на несколько мгновений замолчала, сдерживая подступающие слезы, – А Коля остался спать в спальне, которая была прямо над кухней Зинаиды Степановны.

      – Мне очень жаль, – мягко произнес Страхов.

      – Кирилл хотел вернуться за ним, но пожарные остановили. Он не разговаривает с того момента ни с кем. Сидел около его постели первые сутки. Я никак не могла заставить его пойти домой. Врач предложил подмешать ему немного снотворного в чай, чтобы увезти его отдыхать. Так и сделали, сейчас он у моей матери, – она остановилась и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, а затем, вцепившись в руку Страхова, отчаянно прошептала, – Антон – единственный человек, который мог бы сейчас с ним заговорить. Я не могу допустить мысль, что тот, на чью поддержку надеется мой сын, и есть причина такого положения моей семьи.

      – Если вы верите в его невиновность, то постарайтесь вспомнить, не было ли ничего странного в тот день? Может, кто-то из соседей вел себя не так, как обычно, или была какая-то ссора?

      – Нет, все было спокойно, – рассеянно ответила Маргарита Сергеевна.

      – Может, приходил кто-то, кого вы не видели, в гости к кому-нибудь? – настаивал Страхов.

      – В гости точно никто не приходил, но вокруг дома около двух часов крутился какой-то молодой худощавый человек. На него Кирилл обратил внимание, потому что у того блуждающего была татуировка часов на руке.

      Страхов вздрогнул словно его током ударило, но виду не подал.

      – Вы могли бы рассказать Антону, что произошло? Если бы он написал хотя бы пару строчек Кириллу… – всхлипывая, промолвила она.

      Страхов не мог выдержать тяжелый взгляд