.

экране что-то не так. Не понимаю, что, а этот голос в трубке отвлекает, вызывая раздражение.

      – Но Вы же… Вы же дядя… Брат Вики. И Вы единственный родственник, – Наталья растеряна.

      – Да, – отвечаю задумчиво, вглядываясь в экран.

      – Если Вы не заберете ее, то девочку определят в детский дом, – продолжает она.

      Мне нет никакого дела до того, что будет с этой девочкой. Совершенно чужой мне девочкой. В памяти яркой картинкой некстати всплывает вчерашний сон. Вместо цепочки букв и цифр вижу лицо матери, ее глаза. Что в них? Не понимаю. Чего она от меня хочет? Зачем?

      – Я зайду попозже? – одними губами шепчет Антон. Дергаю головой, веля ему остаться.

      – Так что? Вы заберете Алису? – спрашивает ненавистный голос в трубке.

      – Кого? – переспрашиваю я, не понимая, о ком речь.

      – Ну Вашу племянницу, дочь Вики, – Наталья раздражается.

      Зачем она мне? Что мне с ней делать? Я ничего не хочу с ней делать и знать ее не хочу.

      – У нее, что, нет других родственников?

      – Нет.

      – Бабушки, дедушки, дяди, тети?

      – Вы дядя и больше никого нет!

      Не хочу! Мне это не надо! Тем более ребенок. У меня никогда не было детей. И я совсем не горю желанием ими обзаводиться. Да еще и чужими.

      – Если Вы не заберете ее в ближайшие дни, то девочку определят в детский дом, – Наталья злиться и не пытается этого скрыть. – Вы понимаете, что такое детский дом? Она же Ваша племянница, дочь Вашей сестры. Неужели, Вам все равно, что с ней будет?

      В голове какой-то сумбур, смесь программного кода и обрывков телефонного разговора. Я не хочу ничего решать. Я не хочу забирать к себе эту мифическую девочку, которую я не знаю. НЕ ХОЧУ!

      – Я не могу сейчас говорить. У меня важное совещание, – решаю закончить разговор.

      – Вы перезвоните? – настойчиво спрашивает Наталья.

      Сбрасываю звонок, оставляя вопрос без ответа. Пусть считает меня сволочью. Плевать. Я себя вполне устраиваю и менять это не собираюсь.

      Смотрю на Антона, но в голове почему-то все еще звучит голос этой подруги:

      – Вы понимаете, что такое детский дом?

      Понимаю. И там этой девочке будет однозначно лучше, чем здесь со мной. Да по херу мне, как ей там будет.

      – Марк? – осторожно спрашивает Антон.

      – Да. Что у тебя? – тут же выбрасываю из головы телефонный разговор и возвращаюсь к насущным проблемам.

      К презентации все готово. Мы молодцы. После надо будет обязательно выписать людям премию. А сегодня – как следует выспаться. Я закрываю глаза, рассчитывая, что сон сморит меня быстро – устал, вымотался, выжал из себя и своей команды все по максимуму. Но уснуть никак не удается. Снова это чертов голос в голове:

      – Если Вы не заберете ее в ближайшие дни, то девочку определят в детский дом… Неужели, Вам все равно, что с ней будет?

      Да, все равно. Я даже не стану пытаться отыскать в себе какие-то зачатки чувств к этой девочке. Их просто нет. Как и жалости к ней. Меня никто не жалел. Так почему должен я?

      – Ты сегодня остаешься без ужина…

      –