Сокровища Пейрана. Наталья Щёголева

самом деле? Догадываетесь? – голос Жанны звучал глухо, надломлено, но она не была сломлена, скорее наоборот, о чём говорила её гордая осанка, исполненная поистине королевского достоинства. В своей затаенной боли она была высока, и сейчас смотрела на Бранта с этой невообразимой высоты, – Что ж, окажите такую милость, поделитесь со мной и этой своей догадкой.

      Теперь в горле Бранта совсем пересохло. О, если бы он мог провалиться сквозь землю!!! Но, раз уж он всё ещё здесь… надо держать ответ, и он собрался-таки с духом. Всё так же стоя на одном колене, Брант взялся объясниться:

      – Вам известно, как нелестно я отзывался об Андре прежде, и вы не ожидали от меня похвалы в его адрес. В этом кроется причина вашего удивления. Верно? Но… признаться, я тоже удивлён… Удивлён тем, что вы позволили сестре эти визиты в дом Жофрея. И я ещё раз прошу меня простить за то, что я так неловко высказал своё удивление.

      – Это называется «неловко»? – нахмурилась Жанна, – До сих я знала вас как человека весьма сдержанного и… Вы не давали мне повода упрекнуть вас в отсутствии такта… Встаньте и объясните же мне, наконец, чем я вас обидела.

      Брант тяжело вздохнул, выпрямился, но с ответом не спешил, так и замер.

      – Что же вы молчите? – спустя такую долгую минуту напомнила о себе Жанна.

      Всё это время она не сводила с его лица пристального взгляда, но маска не позволила найти ответы на вопросы.

      Брант сокрушённо вздохнул и снова склонился перед ней в низком поклоне:

      – Я проявил бестактность и ещё раз приношу свои извинения.

      Жанна не была удовлетворена, но нашла в себе силы смириться. Она тоже встала, отошла к окну, за которым радостно щебетали птицы, по лазурному небу плыли белоснежные облака. Нет, всё это буйство красок и переливы многоголосного гимна жизни не нашли в её сердце отклика, она только пуще прежнего нахмурилась:

      – Правду сказать, вам не стоит извиняться. Я знаю, что моё решение неоднозначно. Видно, это у нас семейное – таким странным образом выказывать свою любовь к ближнему.

      Брант весь напрягся, он отчаянно старался понять Жанну, но нахлынувшие вдруг на него воспоминания уже кружились в его сознании в бешеном урагане, лишали рассудок способности трезво мыслить, душили.

      – Я… не понимаю вас, сударыня! – хрипло взмолился Брант.

      В ответ Жанна горько усмехнулась:

      – Отец очень любит нас с сестрой. Но это не помешало ему ослепнуть! Он… он совершил ужасную ошибку, и что ещё ужаснее, он отказывается её признавать! Он даже не допускает мысль попытаться хоть что-то исправить! Вы поймёте, о чём я говорю, когда узнаете, что Диана обещана старшему сыну барона де Воламбар.

      – Что??! – изумился Брант, – Нет!!!

      Улыбка Жанны стала её горше:

      – Вижу, вы наслышаны о том, кто это такой.

      Брант, сам того не замечая, отрицательно закачал головой, но это не помогло. Тогда он в два больших шага покрыл разделяющее их расстояние и пытливо заглянул в глаза