Лев Троцкий и другие. Вчера, сегодня. Исторический процесс. Михаил Корабельников

в бесправном страдании от подозрительных гонений. Еврейское революционерство далеко не простой и грубый ответ на преследование еврейства. Те, кто угадали в погромах, в чертах оседлости, в разновидностях гетто – с одной стороны, в еврейском революционерстве – с другой, элементы классовой борьбы, глубоко правы. Еврей осужден на революционерство потому, что в громах Синая ему заповедано быть социалистическим ферментом в тесте мира, видоизменяющего типы буржуазного рабства. Евреи никогда не были довольны ни одним правительством, под власть которого отдавала их историческая судьба. И не могут они быть довольны и не будут, потому что идеал совершенной демократии, заложенный в душе их, никогда еще не был осуществлен. А борьба за этот идеал – вся их история…». Эта особенность евреев как этноса вызывала закономерную неприязнь к ним у сильных мира сего: вождей, диктаторов, самодержцев, правящих империями. Не жаловали их и некоторые представители русской интеллигенции – главным образом, из патриотических побуждений. Но тут уже ничего не поделаешь.

      Наибольшего напряжения революция 1905 года достигла в начале декабря. Решение о вооруженном восстании принял Московский Совет рабочих депутатов, о чем по поручению Московского комитета РСДРП объявил на митинге большевик Литвин-Седой. Ряд районов Москвы покрылся сетью баррикад. Рабочие боевые дружины были немногочисленны – всего, по оценкам современников, от пяти до десяти тысяч человек. Однако благодаря мужеству и координированным действиям дружинников повстанцы в течение двух недель держали в напряжении полицию и гарнизон города, который сам по себе был не вполне благонадежен. Градоначальник Москвы докладывал в Петербург о том, что, путем возведения баррикад, мятежники постепенно суживают их кольцо к центру города. Баррикады парализовали действия гарнизона, а мобильные группы дружинников устраивали партизанские вылазки на «вражескую» территорию, используя свое главное оружие – самодельные бомбы. Однако в целом тактика повстанцев была, скорее, оборонительной и выжидательной, так как ни по своей численности, ни по наличному оружию они не могли без посторонней помощи противостоять гарнизону города.

      Помощь, однако, пришла противнику – в виде лейб-гвардии Семеновского полка, прибывшего в Москву по не занятой повстанцами Николаевской железной дороге. Семеновцы, а затем прибывшие в город другие полки уже к 15 декабря отбили у восставших все вокзалы столицы и стали громить баррикады артиллерией. По приказу полковника Мина раненных дружинников прикалывали штыками; пленных ждала жестокая и скорая расправа. По железной дороге в разных направлениях от Москвы двигались отряды карателей, которые в рабочих поселках без лишних формальностей расстреливали руководителей местных Советов рабочих депутатов, лидеров социал-демократов и прочих врагов режима, – кто не успел скрыться. А в «первопрестольной» черносотенцы вздергивали дружинников на столбах. Женщин, схваченных при оружии, нередко