Химера. Вова Бо

знает, каково это – получить по роже кулаком-кувалдой. И при этом остаться в живых.

      – Как дела, Грэмм? – хлопнул я громадину по спине.

      – А, это ты, – расслабился он. – Как всегда, восьмерка, как всегда. Какими судьбами в столь поздний час?

      – Тяжелое утро, – кивнул я.

      – Как и вся наша собачья жизнь.

      – Именно так.

      Маленький Грэмми, один из немногих людей, к которому я питал уважение. Во-первых, потому что он, как и я, был чистым. То есть никаких кибер-усилителей, которыми пичкают себя все, кто может. Ну не люблю я этих киберов.

      А во-вторых, он один из немногих, кто меня не боится и не презирает. И поэтому я всегда могу перекинуться с ним парой словечек просто так. Как сейчас. Это не делает Грэмма хорошим парнем. Правильней будет назвать его мразью побольше многих в этом месте. Впрочем, так можно сказать и про меня.

      – Во-о-осьмо-ой! – прозвенело с той стороны барной стойки.

      Маленькое тело молнией промчалось в мою сторону, перевалилось через стойку и чмокнуло меня в щеку. Мне почти удалось уклониться, но подвыпившее тело не выдавало и половины своей скорости.

      – Говорил же никогда так не делать, – прорычал я, вытирая щеку.

      – Восьмой, – пропищала хрупкая девчушка в фирменном фартуке «Шинигами», – ты такой милый, когда сердишься.

      – Не звени, Пискля. Голова гудит от твоего голосочка.

      – Я же говорила не называть меня так, – уперла девчушка руки в бока и надула маленькие губки. – Я Асоха. А-со…

      – Забей, – отмахнулся я. – Все равно не запомню. Налей мне лучше чего.

      – Голодный? – спросила она, вновь став серьезной. – Выглядишь уставшим. Тебе надо есть больше белка. Смотри на себя, совсем схуднул.

      – Кто бы говорил, тощая как ветка.

      – Что такое ветка? – уставилась она удивленно.

      – Забей, – повторил я. – Мне подадут сегодня выпивку или как?

      – Сейчас принесу, – улыбнулась Асоха.

      – И пожрать, да, – уже тише произнес я.

      Девчушка-бармен упорхнула в сторону кухни, а я принялся пялиться себе под нос. Еще стаканчик ядреного пойла, немного жратвы, и это утро перестанет быть таким паршивым.

      Черт, как представлю, сколько дерьма теперь придется разгребать, аж повеситься захотелось. Центр доколебется с расспросами, на которые у меня нет ответов. К Неоякудза надо будет идти, объяснять, что к чему.

      Я напряг память, стараясь вспомнить, как оказался вчера в седьмом районе. Как вообще меня занесло в квартиру к семье Квадрады. Это же самые тупые отморозки восьмого сектора. Неужели и впрямь за наркотой поперся?

      Ничего. Лишь голова вновь начала болеть. Ничего не помню из вчерашнего дня. Гребаная амнезия. Хотя она тут как раз ни при чем. Тут скорее надо задавать вопросы тому, кто изготовил розовую гадость, что сейчас покоится в моем кармане.

      Асоха принесла мне огромную тарелку яичницы с мясом. И если яйца здесь были настоящие, то про мясо я спрашивать давно перестал.