Наш странный сосед с Малиновой улицы. Анна Львовна Абаимова

ивать нехорошо, – остановила его я.

      Задёрнув штору, через сетку тюля стала наблюдать, куда они пойдут.

      Полицейские постояли недолго возле нашей дачи и прошли мимо.

      Стояло пасмурное июньское утро и можно было не сомневаться – к полудню пойдёт дождь. Дачники видимо и не сомневались, а потому пока не показывались. Или все притаились, потому что увидели полицейских.

      – Как будто здесь все преступники, – сказала я, пятясь от окна.

      – Почему? – удивился муж.

      Но я не находила слов, чтобы объяснить ему свои ощущения.

      – Они все странные, – просто сказала я.

      – Любой человек может казаться странным, если его не знаешь достаточно хорошо, – возразил муж.

      – А эти – особенно странные, – настаивала я.

      Дело в том, что поженились мы совсем недавно, а муж купил дачу накануне свадьбы и я ещё тут ни разу не была. Как вообще не бывала ни на чьих дачах и своей у меня тоже не было. Зато когда я увидела всех этих людей, обитающих здесь, какая-то неведомая прежде оторопь, в которой иногда проскальзывала насмешка, всё чаще охватывала меня… В день приезда от ворот до своей дачи мы шли пешком, потому что недавние дожди сильно размыли дорогу и повсюду были огромные лужи.

      – Вот видишь, всё-таки зря ты взяла книги, – усмехался муж. – не удастся их здесь почитать.

      – Я их все уже давно прочитала и надеялась сложить аккуратно на чердаке – на хранение.

      – Детям пригодятся?

      – Ага, и внукам.

      Собственная шутка меня развеселила, но вдруг я увидела на одном из огородов такое смешное пугало, что засмеялась совсем громко. На нём была грязная рубашка, которая вполне могла быть модной лет пятнадцать назад, над рубашкой небрежно прикреплён был клочок непонятно чего, издали напоминающий строительную паклю, а снизу к рубашке приделана бесцветная и бесформенная ткань, которая по замыслу должна была служить то ли юбкой, то ли шортами.

      – Этой штуковиной отпугивают птиц или воров? – сквозь смех спросила я.

      Муж мой укоризненно нахмурился и ничего не ответил. Зато пугало вдруг заговорило – можно было не сомневаться, что это говорит оно, а я в это время продолжала смеяться.

      – Говорят, в лесу пошли маслята, – сказало оно. – не видели?

      Немного с запозданием отреагировав на эти слова, я вздрогнула, потом закашлялась, подавившись собственным смехом. Конфуз получился ужасный и я чувствовала, что краснею.

      – Мы тоже так будем выглядеть, если надолго останемся здесь? – спросила я робко у мужа.

      – Обязательно, – ответил он и тихо добавил. – к концу медового месяца. Так что вместо книг ты бы лучше взяла расчёску и весь свой гардероб.

      – Да, за лето мы не успеем построить баню, – пробормотала я и ещё хотела бы спросить, что подразумевал этот дачник, заводя разговор о маслятах, и куда они в конце концов могли пойти, но всерьёз опасаясь, что ответ меня напугает, не стала ничего спрашивать.

      Вообще соседи у нас были странные. Оставалось только надеяться, что не все они преступники…

      Полицейские прошлись по нашей улице, сосредоточенно осматриваясь, и вскоре исчезли из виду.

      Потом мы услышали голоса, потому что всё-таки приоткрыли окно. Люди разговаривали на соседней улице. Надо сказать, что каждая улица здесь имеет своё название, тоже не менее странное, но впрочем вполне дачное. Вот мы, например, находимся на улице Чёрной смородины, а там, где находились сейчас полицейские – улица Малиновая, по другую сторону – улица Больших огурцов.

      – Зачем придумали такие названия? – спросила я, размышляя об этом прямо со дня нашего приезда.

      – Сельский труд – дело тяжёлое, – ответил муж. – а так хоть маленько веселее будет.

      Но мне представляется, что дела здесь обстоят совсем иначе, и вся Малиновая улица утопает в сочных пьянящих ягодах, а наша – в чёрной смородине. Впрочем ягод пока ещё нет и все они только собираются зацвести. Так же наверняка и огурцы не выросли ещё слишком большими. А полицейские пришли к нашему соседу с Малиновой улицы, его огород как раз соприкасается с нашим, и теперь они о чём-то серьёзно разговаривают там – находясь у него на огороде.

      – Уедут – спросим соседа, что произошло, – уверенно пообещал муж.

      – Думаешь, расскажет? – засомневалась я.

      – А что, ему жалко что ли? Теперь хоть есть повод сходить в гости, ведь мы с ним ещё не знакомились.

      Так и решили, а после стали ждать, когда уйдут полицейские…

      ***

      Дождались, но к этому времени начался дождь, и тогда мы уже стали пережидать его.

      Я заметила, что дождь в дачном посёлке – явление поистине удивительное, если выключить всё электричество и начать прислушиваться. Капельки дождя изредка барабанят по крыше – иногда будто затихая совсем, а после усиливаясь и торопясь. Прямо музыка, только другая – музыка природы, музыка жизни. Я с наслаждением прислушивалась. Муж, кажется – нет. Зато он вышел на