Жизнь замечательных врачей Татарстана. Елена Николаевна Степанова

проявлял высокую требовательность, но никогда не запрещал высказывать другую точку зрения, даже если та противоречила его собственной, лишь бы она была обоснованной. Так формировался окончательный диагноз.

      Конечно, мы могли работать спокойно, когда имели за спиной такую глыбу, которая защищала нас от всех и вся. Когда Александр Юрьевич ушел – а он ушел рано, на взлете – мы оказались без привычной поддержки. Но надо отдать должное коллективу, смогли сохранить дружескую атмосферу взаимопонимания и взаимовыручки. Конечно, времена меняются, приходится и нам менять формы работы. Уходят в прошлое 3—4 месячные циклы, слушатели чаще приезжают на определенный блок тем. Но мы смогли приспособиться к новым условиям и продолжить дело основателя нашей школы – профессора Александра Юрьевича Ратнера.

      Тридцать два года счастья

      Фаина Ратнер, супруга Александра Ратнера, профессор, доктор педагогических наук, заслуженный деятель науки РТ:

      – Ратнеры – это настоящая медицинская династия. Отец Александра – Юрий Александрович – происходил из удивительной семьи. Она была небогатой и многодетной, при этом все 12 детей получили высшее образование, а 10 из них – высшее медицинское. Двое стали профессорами: Александр Александрович был завкафедрой терапии Хабаровского мединститута, а Юрий Александрович стал одним из первых советских докторов наук (еще в 1934 году) и основателей казанской школы онкологии. Не удивительно, что его единственный сын Александр тоже захотел посвятить жизнь медицине, но отец, сам будучи известным хирургом, сказал сыну: «Тебе с твоим характером хирургом быть нельзя». Александр всегда заводился с пол-оборота, вспыхивал как спичка. И он стал неврологом.

      У него совершенно не было полутонов – только черное и белое. Если он с кем-то дружил, то весь отдавался дружбе. Повторял слова Светлова: «Дружба – понятие круглосуточное». И нам действительно звонили и днем, и ночью. Того же он требовал и от друзей. А не у всех это получалось. Если же он кого-то считал непорядочным – то никакие силы не могли изменить его мнение.

      Он дружил с выдающимся современным певцом, известным во всем мире, Николаем Путилиным, с которым познакомился на одном из первых Шаляпинских фестивалей, куда тот приехал никому неизвестным молодым парнем из Саранска. Он пел партию тореадора, Александр был в восторге, тут же пошел за кулисы, чтобы познакомиться. И уверял смущающегося Николая: «Вы будете петь в «Ла Скала». Рассказывал о новом таланте друзьям, врачам, курсантам. Организовал один из первых концертов Путилина в ДК «Сантехприбор». Кто-то посмеивался, мол, Александр опять «влюбился». Но прошли годы – и в итоге Николай пел и поет и в «Ла Скала», и в «Ковент-Гарден».

      Александр был очень семейным человеком. Казалось бы, единственный ребенок в профессорской семье должен был вырасти избалованным, ничего не умеющим делать самостоятельно. Но это абсолютно не так. Он