Первый. Второй том. Владислава Николаева

дело притворяться, что пришли спасать своего, – почти умиротворённо говорила Васса, гипнотизируя тоном, – но то, что вы здесь делаете с клетками, трудно оправдать…

      – О чём ты? – нахально сыграл удивление маг в нагруднике.

      Его поддержал другой, тощий, с зачарованными наплечниками:

      – Мы ставим ловушки. На нечисть. Что, нельзя?

      – Условно можно, – допустила Васса. – Есть какой-то фокус, заставляющий нечисть идти прямо в клетку?

      – А как же? – один из встреченных поднял высоко чёрный здоровый мешок, от которого прянуло мясной тухлецой. Не очень сильно, недавно тронулось.

      Вассе пришлось сделать вид, что она поверила. Жрицы собрали отряд. Те, другие, насмешливо следили, не трогаясь с места.

      Жако не имел возможности задать вопрос и только топтался рядом с бессознательным парнем.

      – Что с ним?! – ахнула недавно нывшая из-за кроссовка девчонка, бросаясь к телу.

      – Вперёд меня полез, – неохотно пояснил Алцест, отирая надбровье, показывая каким местом студент полез.

      Так-так, проклятие одурачено уже дважды. Алцест заметно мрачнел.

      Виталий наблюдал обходящую лагерь Вассу, не делая из этого малейшего секрета, как перископ провожая её поворотом головы, куда бы она не пошла. Жако отдавал себе отчёт, что это может выглядеть пренебрежительно и оскорбительно для кого-то уровня Высшего. Кого-то – неудачное слово. Таких «кого-то» всего три на свете, и быть к ним пренебрежительным – невоспитанность, граничащая с идиотизмом. Но Жако знал о непосредственности старого ведьмака. Когда он как-то по-особенному смотрел – так это делалось, чтобы лучше разглядеть, а не в каких-то саркастических целях.

      – Тише-тише, – неожиданно велел Виталий, посмотрев ему в глаза. – Не нервничай. Лучше-ка поспи…

      Лес был не спокоен, над Алцестом нависло проклятие с двойным оттягом, студенты-маги будто не чувствовали ни единого сучка-заусенца на своём пути и тем налагали на интуитов двойной груз ответственности… Жако бесспорно подчинился.

      Сквозь лёгкую пелену сна долетали звуки. Кто-то из этих неумёх тащил с собой гитару. Но не умел на ней играть. Инструмент менял хозяина, кочуя вокруг походного костра, выпрошенного у Жриц «для настроения». Через куртку чувствовалось сухое тепло сидящего Виталия. Он с внучкой пил чай, пользуясь бесконечностью воды, которую Васса сколько угодно добавляла в общий котёл, и большим запасом заварки, прихваченной магами. Дымом пахло привычно. Дым выходил чистый, без горчинки, но комаров всё равно не было. Студенты шумели, горячась, пугая зверьё. Кому-то вошло в голову просить сыграть Алцеста. Через минуту лес наполнился криками и топотом устремившихся в чащу ног.

      Виталий посмеялся, впечатлённый изобретательностью мага. Если магия ведьмака – это топор, то магия магов – резак скульптурный. Жако не вникал, что именно у них случилось, но назад они вернулись достаточно быстро, чтобы его это и не заинтересовало.

      Гитара утратила интерес аудитории. А может Алцест