Осенний марафон лабрадора Трисона. Михаил Александрович Самарский

вам по доброй воле. Видимо, власти этого района заботятся не только о людях, но и о своих четвероногих жителях. Как говорит мой напарник: «Респект вам и уважуха».

      Елисеев подхватил чемодан, и мы направились в подъезд.

      Глава 2

      Оказалось, наша квартира находится на втором этаже. Стоило только нам подняться, как из-за одной из дверей послышался голос Марселя. «Ну наконец-то приехали, устал я тут один торчать», – недовольно пролаял он. Узнаю своего воспитанника. Александра миллион раз просила его не гавкать в доме, а тому что в лоб, что по лбу.

      – Малышик, это мы, – улыбнулась она.

      Услышав её голос, Марсель разошёлся ещё больше. Ну Шура, ну юмористка. Опять что-то новенькое придумала. К малышу я уже вроде как привык, а вот малышика впервые слышу. Поражаюсь, с какой лёгкостью она интерпретирует наши прозвища.

      – Француз, если ты сейчас не захлопнешь варежку, я тебе хвост откушу, – театрально пригрозил ему Макс, и за дверью тотчас повисла тишина.

      Он единственный, кому Марсель подчиняется безоговорочно.

      Тем временем Елисеев отворил квартиру, и перед нами появился нарушитель спокойствия. При виде его у меня челюсть рухнула на пол: от того собачонка не осталось и следа. Как я и предполагал, за эти четыре месяца он превратился во взрослого парня ростом с меня. Единственное, что выдавало его возраст, так это худощавое телосложение. По сравнению с ним я выгляжу крепышом. Но когда он начал носиться вокруг нас, я понял: внешне он хоть и кажется взрослым, но в душе всё тот же ребёнок. Глядя на него, родственники не могли сдержать смех. Я бы тоже с удовольствием посмеялся, если бы умел. Наконец, набегавшись, Марсель кинулся к Александре, поставил на неё лапы и прижался к ней мордой.

      – Здравствуй, мой мальчик, – она давай наглаживать его по голове, – ты соскучился? Я тоже скучала по тебе.

      Стыдно признаться, но в тот момент во мне взыграла ревность. Я-то думал, что он первым делом бросится ко мне, ан нет. Но я тут же взял себя в лапы и отмахнулся от этого низменного чувства. Не хочу, чтобы оно завладело моей душой. Шура – наша кормилица, так по кому Марсель должен скучать больше всего?

      Не знаю, как долго бы длились эти обнимашки, если бы не вмешался Макс.

      – Француз, отстань от моей жены, – нарочито строгим голосом приказал он, – дай ей с дороги раздеться.

      Тот тяжело вздохнул, отошёл в сторону и, усевшись на задние лапы, принялся разглядывать прихожую, словно не я, а он впервые оказался в этой квартире. При этом на меня ноль эмоций, будто я пустое место. Я думал, что это с ним? Может, я так изменился и он меня не признал? Я даже посмотрелся в большое зеркало в шкафу. Да нет, вроде выгляжу как прежде. Пока родственники раздевались, я подошёл к нему и сел напротив.

      – Привет, Марсель. Ты почему даже не смотришь на меня? Не узнал, что ли? – спросил я.

      – Я обиделся на тебя, – по-прежнему рассматривая рисунок на обоях, ответил он.

      – За что? –