Сердца войны. Н. М. Фишер

расскажешь, – она придержала Эльну за руку и побежала прочь.

      Назад пути не было, и Эльна послушно направилась к гадалке, словно воля ее больше ей не принадлежала. Что она хотела спросить? Сама не знала. Зато Лэйла приняла девушку, как родную. И пусть за все свои двадцать лет Эльна обмолвилась с гадалкой лишь парой слов, сейчас казалось, что эта женщина, облаченная в яркие лоскуты, знает о ней все.

      – Что про любимого узнать хочешь? – прозвучал прямой вопрос, и Эльна вздрогнула. – Добрался ли до дома? Так я еще вчера раскинула. Жив, здоров. Не переживай.

      – Но как вы…

      – Карты все раскрывают тому, кто умеет спрашивать. А я хорошо спрашиваю и внимательно наблюдаю.

      – Наверное, я только это и хотела узнать. Я пойду! – Эльне вдруг стало страшно, что какая-то малознакомая гадалка знает ее самый страшный секрет. Что она может потребовать за молчание?

      – Ничего мне от тебя не надо, – ответила Лэйла на невысказанный вопрос. – Я помогаю, потому что умею. Потому что хочу, чтобы маги знали, к чему идут. Чтобы им было немного проще в пути. Ты же хочешь узнать, думает ли он о тебе?

      Девушка кивнула и покраснела.

      – А еще боишься, что вы больше не встретитесь.

      Снова кивок.

      – Так не противься себе, поверь в мою честность и задай эти вопросы душой. Поняла меня?

      – Вроде бы, – пролепетала Эльна.

      Девушка присела рядом и положила руки на колени. В своих тяжелых ботинках, кожаной куртке и камуфляжных штанах она смотрелась так нелепо рядом с утопающей в разноцветии женщиной. И все же Эльна надеялась на нее. Надеялась услышать именно то, чего искренне желала. Как будто гадание могло что-то изменить.

      Гадалка хмыкнула и принялась тасовать колоду. Она что-то шептала картам, снимала и перекладывала их с места на место, уговаривала бездушную колоду, а потом взглянула на Эльну и вытащила несколько кары, выложив их по две. Лэйла внимательно вглядывалась в получившийся расклад и вполголоса бормотала что-то невнятное. Юная колдунья сидела, как на иголках, в ожидании вердикта, словно он должен был перевернуть ее жизнь, но не решалась спросить сама, поторопить.

      – Что тебе сказать, – гадалка покачала головой. – Он – твоя судьба.