Ведьмак из СПб. Алексей Стацевич

гля-яну.

      Шаги приближались. Медленно. Неспешно. Размеренно.

      В конце концов дядя Толя добрался до глазка. Притих, изучая посетителя.

      – Знать тя не знаю, – вынес он свой вердикт. – Ты хто?

      – Вчера вечером знал, а сегодня не знает, маразматик чертов, – прошептал Макс и добавил громче: – Я это, дядь Толь, я! Максим.

      – Волхов, щто ли? Махсим Владимировищ?

      – Викторович, – поправил Макс и усмехнулся – незатейливая проверка от дяди Толи была успешно пройдена.

      – Вихторовищ, тощно, – забубнил дед и загремел ключами.

      Тяжело провернулись замки, и дверь приоткрылась. Ровно настолько, чтобы в зазор вместился подслеповатый глаз.

      – Удостоверение похажи! – потребовал глаз. Хотя, конечно, потребовал его обладатель, но Волков шутки ради решил думать, что с ним разговаривает именно всевидящее око дяди Толи.

      Раскрыв удостоверение, ведьмак сунул «корочку» под нос престарелого вахтера:

      – Пожалуйста.

      Глаз одобрительно заморгал, откашлялся и скрылся во тьме… а дверь отворилась чуть шире.

      – Шустрее! – нетерпеливо шикнул дядя Толя и сделал приглашающий, но судорожный жест. – Заваливайся!

      Едва Волков просочился в ведьмачью обитель, как дверь вновь захлопнулась. Провернулись замки.

      – И щего встал? – Дядя Толя бесцеремонно подтолкнул Макса в спину. – Платон Ярославовищ с самого утра ожидает.

      Волков, мимоходом глянув на настенные часы, – стрелки показывали три минуты девятого – решил не уточнять, с какого такого «самого утра» его ожидает начальник и, миновав короткий коридор-прихожую, прошел к одной из деревянных дверей.

      Остановившись напротив выцветшей таблички с надписью «Трофимов П. Я.», деликатно постучался.

      – Войдите! – рявкнули в ответ, и Макс толкнул дверь.

      Из кабинета начальника вырвалась смесь резких запахов: корвалола, нафталина, сырости и табака. Повидавший всякого ведьмак с трудом сдержался, чтобы не сморщиться от тошнотворного «амбре». Прикрыв дверь, нашел в себе силы натянуто улыбнуться.

      – Доброе утро, Платон Ярославович! – щелкнув каблуками, отчеканил он и вытянулся по струнке.

      – А-а, Волков, это ты, – подняв на Макса проницательный взгляд, приуныл сидящий за столом грузный мужчина лет шестидесяти. Пояснил: – С вечера жду слесаря, толчок потек… а тут ты… вместо слесаря… или не слесаря, а сантехника? Всегда их путаю…

      – Вызывали, Платон Ярославович? – видя, что начальник собирается погрузиться в пространные размышления, аккуратно перебил Макс. До такой степени аккуратно, что вроде как и не перебил.

      – Вызывал, вызывал. – Трофимов показал на стул, что стоял возле стола: – Присаживайся. Разговор будет длинным.

      Последняя фраза не предвещала ничего хорошего, поэтому Волков, пытаясь вспомнить все свои косяки, осторожно опустился на краешек стула. И с удивлением понял – вспоминать-то особо и нечего, в последнее время никаких оплошностей не было! Даже ночная охота на костомаху прошла на пять баллов. Если не считать