Политическая преступность и революция. Чезаре Ломброзо

берет верх над осенью и зимой, отчасти в виде наступления жары, а отчасти, может быть, благодаря недостатку жизненных припасов. Осень и зима мало отличаются друг от друга.

      Если мы перейдем к отдельным нациям, населяющим Европу, то увидим, что на жаркие месяцы (за немногими исключениями) падает еще большее сравнительное количество бунтов. Но преобладание июля не так уж и сильно выражено, именно благодаря отдельной для каждого народа хронологии, о которой мы упомянули выше. Июль преобладает в Италии, Испании, Португалии и Франции; август – в Германии, Турции, Англии и Шотландии; март – в Греции, Ирландии, Швеции, Норвегии и Дании; январь – в Швейцарии; сентябрь – в Бельгии и Голландии; апрель – в России и Польше; наконец – май – в Боснии, Герцеговине, Сербии и Болгарии. Следовательно, влияние теплых месяцев сильнее выражено в теплых странах, чем северных.

      Группируя данные по временам года, мы найдем, что для 9 народов, в том числе для всех южных, большинство бунтов падает на лето; для пяти, преимущественно северных, – на весну; для одного (Австро-Венгрия) – на осень; и для одного (Швейцария) – на зиму. Затем мы видим, что у пяти наций (преимущественно южных) зима богаче осени бунтами, у восьми, наоборот, а в трех случаях получились равные числа.

      Точно так же из 47 знаменитых покушений на жизнь монархов и глав государств, совершившихся в XIX в., большинство падает на жаркие месяцы:

      А группируя их по временам года, получим: зимой – 14, весной – 15, летом – 14, осенью – 5.

      2) Времена года, социальные причины и проч. – Распределив 142 бунта, имевших место в Европе в течение XIX столетия[84], по их производящим причинам, по районам распространения и временам года, мы увидели до какой степени влияния термические и географические преобладают над прочими, то есть социальными и экономическими, которые, однако же, растут с каждым годом, как это доказал Lorio.

      Восстания по политическим причинам дают максимум зимой на юге Европы; военные бунты – летом и тоже на юге; рабочие, так же как экономические, – весною в центре; религиозные – летом и тоже в центре; и все это с сохранением почти только параллелизма между временем и местом. Можно заметить так же, что восстания рабочих из-за голода чаще случаются летом, несмотря на то, что в это время и нужды не так велики и пропитание становится дешевле.

      Во всем этом ясно видно преобладание термических причин, хотя не исключительное. Для массовых политических преступлений это еще можно бы было объяснить при помощи предположения Спенсера, что хорошая погода благоприятствует народным собраниям на чистом воздухе, тогда как плохая поневоле заставляет сидеть дома, в семье.

      3) География политических преступлений. В географическом распределении бунтов и восстаний по Европе в течение 1791–1880 гг. мы имеем новое доказательство термического влияния.

      Мы видим, что число их растет по направлению от Севера к Югу, то есть параллельно температуре. В самом деле, Греция дает максимум бунтов – 95 на 10 000 000 жителей, а Россия минимум

84

Archivio di psichiatria. B. IX. T. 1.