Обещанная медведю. Вернуть ведьму. Анна Владимирова

тебя четвертуют. – Я вздернул бровь и усмехнулся. Она правда переживала за меня. – Ну что ты ухмыляешься? – разозлилась Слава, бросая ложку на стол. – Я серьезно! Мой будущий муж – глава межведомственной инспекции!

      – Вот как? – оскалился я. – Слава, даже не знаю, хорошо или плохо, что ты всю жизнь ходишь по ту сторону закона и не имеешь с ним дел…

      – Ну удиви меня, – сложила она руки на груди.

      – Делать мне нечего больше в четыре утра, – нахмурился я. – Могу только выдать спойлер – ты не денешься от меня никуда.

      Она пристально посмотрела мне в глаза и вдруг подалась вперед, понижая голос:

      – Может, уедем вместе?

      Настоящая, прежняя… уязвимая и испуганная.

      – Нет, – отрезал я безжалостно.

      – Гордость?

      – Привычка встречать трудности лицом к лицу. Не все они настолько непреодолимы, чтобы от них бежать, Слава.

      Ведьма растерянно заморгала, выпрямляясь. А я понял, что снова не могу терпеть. И не буду. Я шагнул к ней, сгреб в руки и понес в спальню. Хочу, чтобы и там все пахло сексом с ней. Хочу, чтобы каждый уголок в доме зазвенел от моего вожделения и ее крика.

      Я бросил ее в центр кровати и сдернул с нее полотенце, оставляя ее голой и беззащитной. Похудела. Но стала еще соблазнительнее. От мысли, что кто-то ее трахал, срывало с катушек.

      – Я убить тебя хочу, – склонился к ней. – За то, что не вернулась. За то, что позволяла пользоваться собой… Сколько мужиков у тебя было после меня?

      – Ты правда хочешь знать? – обхватила она меня за шею.

      – Нет.

      И я схватил ее за горло и вцепился зубами в метку, вынуждая ведьму дрогнуть и испуганно задергаться подо мной. Приходилось себе напоминать, что она не планировала попадать снова в мои руки. Что не считала себя принадлежащей мне, а я не успел еще ничего потребовать. Да, ставил метки, но не присваивал. Если признаваться себе до конца, то я надеялся, что меня отпустит. Это страшно, когда женщина так нравится и сводит зверя с ума, вынуждая желать всего. Я рассчитывал насытиться и уж потом решать, что делать с ведьмой.

      Но я выучил урок. Придется и ей.

      В этот раз я смотрел ей в глаза. Медленно заполнил ее, глядя ей в глаза, и только потом позволил запрокинуть голову и подставить мне шею. Я не спешил больше. Не было необходимости. Будет время объяснить ей, кому она теперь принадлежит и с кем теперь будет спать. Мне нравилось, как ведьма кусает губы, пытаясь сдержать стон, как впивается пальцами в простынь и как дрожат ее ресницы.

      Я быстро вынудил ее сдаться. Уселся рядом и, подхватив под бедра, насадил ее на себя. О да! Как же я скучал по ее крику в моей спальне! А обрывки моего имени с ее обезвоженных губ и сжатые колени на плечах – лучшее, что со мной здесь происходило! Хотелось помучить Славу, заставить умолять и выпрашивать большего… Но я не стал. Как только по ее животу прошла первая дрожь, добавил ласки пальцами, и она сжала ноги сильнее, послушно пульсируя и проливаясь мне на руку. Заканчивать пришлось практически без ее участия. Вымотал я ведьму качественно.

      – Не могу больше, –