Стихиаты и стихоутки. Люминис Сантори

обзовут,

      И погонят с воем

      На побоище.

      Я нормальным быть

      Хотел всегда,

      Но урод с лица.

      Так же пусть для тебя, дитя моё

      Всё окажется лишь глупой модою.

      И большой цветастый колпак дурака

      Превратится в маску клоуна.

      ***

      Никого не люблю.

      И не хочу любить.

      И не могу.

      Сложнее не бывает.

      Знаешь, любил

      И буду любить,

      Как человек,

      И не более.

      Сопряжённо.

      Неидеально.

      С надрывом.

      И ложью.

      Бесперерывно.

      Холодно.

      И страстно.

      Как у двуногих

      Заведено.

      С пустыми обещаниями,

      Надеждами,

      Слабостью,

      С умением прощать,

      Забывать,

      С предательством.

      Так живое устроено,

      Видимо.

      В системе координат.

      То стремится вперёд, ввысь, наугад.

      То резко подаёт назад.

      ***

      "Вся боль – моя лишь боль".

      Чужая боль – потёмки.

      Я быть великодушным, как ты, хотел.

      Не обретаться урком и поганкой.

      Возникнет драка на смерть.

      Я – не ты.

      Скажу, возможно:

      "Слабак и тряпка. Кто кого.

      Умри, раз не умеешь".

      О, разве это доброта!

      Фу, талость, бесталанность!

      Спасёт ведь мир лишь красота.

      Не эта супостатность.

      Как можно быть войной,

      Чумой и безразличием?

      В обличье ангела

      Зарезать добряка,

      Или не знать приличия.

      Я помню ту историю про лёд

      И пустословных олухов.

      Молчал бы я,

      Иль наоборот

      Якшался с себе подобными.

      Я помню наставление о ногтях,

      О волосах, любви и прочее,

      Но мне ни разу не догнать,

      Коль сердце в сажу чёрное.

      Злость делает меня сильнее.

      И простые базовые ценности.

      Но, может, лучше умереть…

      Или быть слабее,

      Чтоб стать хоть каплю человечнее.

      ***

      В том колодце девушка живёт,

      И мимо проходя,

      Я вижу железную палку.

      Какова же глубина там?

      И если она не умрёт,

      То наверное хватается за тонкий шест,

      Раз за разом,

      И соскальзывается.

      Может, она плачет

      И ругается.

      Ведь если б было что-то из дерева,

      Соорудила б прообраз лесенки.

      Все духи шепчут ей на ухо:

      Ты будешь жить вечно,

      Пока отсюда не выберешься.

      И я равнодушно озираю крышку.

      Поджимаю губы, как все взрослые.

      Говорю себе:

      Мне это кажется,

      Там только цемент и пустота,

      Ничего живого.

      Может, если остановлюсь.

      Прислушаюсь.

      Нас будет двое.

      Мог бы я с ней