Основы уголовно-правового воздействия. Н. А. Лопашенко

образом, парадоксальная ситуация: с одной стороны, среди задач уголовного закона не названа охрана реально охраняемых уголовным правом объектов, с другой – ряд правоохраняемых объектов указаны среди приоритетов охраны дважды[202]. Так, по неизвестным мне причинам в число объектов уголовно-правовой охраны не попали: отношения в сфере экономической деятельности и в сфере нормальной деятельности коммерческих и иных организаций (посягательства на них предусмотрены гл. 22 и 23 УК), интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления (гл. 30 УК), отношения в сфере правосудия (гл. 31 УК), отношения в сфере порядка управления (гл. 32 УК), интересы и отношения в сфере военной службы (раздел XI УК). По сути дела, дважды среди объектов уголовно-правовой охраны названы отношения по охране окружающей среды, поскольку, кроме того, что на них указано особо в ст. 2 УК, они входят составной частью в другой охраняемый объект – общественную безопасность и общественный порядок.

      Случайность ли это? И как можно объяснить такой парадокс? Ведь в ст. 2 УК дан закрытый перечень объектов уголовно-правовой охраны. Ответов на эти вопросы нет, к сожалению[203]. Но для меня очевидно одно: неразбериха с охраняемыми уголовным правом объектами не может не сказываться на уровне как законотворчества, так и правоприменения. Очень ярко это проявляется на двух категориях преступлений: преступлениях в сфере экономической деятельности и преступлениях против интересов службы в коммерческих или иных организациях. Не представляя себе, что же, все-таки, подлежит уголовно-правовой (а не, например, гражданско-правовой) охране в отношениях в сфере экономической деятельности, законодатель осуществляет бесконечные эксперименты по установлению преступного и наказуемого в этой области (треть всех изменений Уголовного кодекса за все время его существования коснулись гл. 22 УК, и иногда эти изменения были прямо противоположны друг другу, например, изменения норм о налоговых преступлениях). Между тем метод проб и ошибок в праве, а особенно в уголовном праве, едва ли может считаться не только одним из ведущих, но и вообще допустимым. Что касается посягательств на интересы службы в коммерческих и иных организациях, предусмотренных ныне уголовным законом, они практически остаются нереализованными на практике опять-таки потому, что законодатель, с одной стороны, хотел защитить названные интересы в уголовном порядке, а с другой, видимо, очень боялся вторгнуться в чужое – гражданско-правовое – поле, закрепив в уголовном законе в примечании к ст. 201 УК практически блокирующее действие норм гл. 23 УК положение о возбуждении уголовного преследования по этой главе.

      Результат такой, с позволения сказать, уголовно-правовой охраны названных отношений налицо – появилось громадное и благодарное поле для деятельности грамотных адвокатов, играющих на недостатках, противоречиях и несовершенствах законодательного регулирования, есть чрезмерная криминализация в сфере охраны отношений в экономической деятельности и не существует надежной

202

Это же отмечает В. В. Мальцев (Мальцев В. В. Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности. – СПб., 2004. – С. 287).

203

Не могут ответить на этот вопрос и заметившие указанный парадокс Ю. Е. Пудовочкин и С. С. Пирвагидов (Пудовочкин Ю. £., Пирвагидов С. С. Понятие, принципы и источники уголовного права: сравнительно-правовой анализ законодательства России и стран Содружества Независимых Государств. – СПб., 2003. – С. 64).