Столик на двоих. Артем Романович Наумчик

за помощь.

      Я не стала отвечать ему, ведь данная ситуация была довольно странной. Он не стал уходить и подошёл ко мне ещё ближе. Мой лоб и его подбородок чуть ли не соприкасалась. Мне не хотелось отдаляться от него, так как мне было приятно с ним стоять. Какая-то благая аура была у него, что не хотелось отходить от него, ведь становилось все лучше и спокойнее.

      Ричи протянул ту самую бумажку, на которой что-то ранее писал и положил мне в карман.

      – Меня уволят, – кричала я, проливая горькие слезы на плитку уборной. – Что мне теперь делать?

      Я не пыталась надавить на жалость в ту минуту, я просто была в панике, ведь мне нужна была работа, с которой мне доставались хоть какие-то средства. В ту страшную минуту, когда мне приходилось стоять рядом с парнем, что мне очень понравился, я чувствовала стыд и горе, а в голове творилась путаница, думая одновременно о будущей моей работе и выхода из данной ситуации. Мне было страшно выходить из уборной и это было очень видно по моему виду.

      – Давай выйдем, я скажу, что все хорошо, – увидев мою потерянность, предложил свой план Ричард.

      Он казался мне в тот момент настоящим ангелом, который вообще не разозлился на мою неаккуратность, так ещё и предлагает план выхода из ситуации.

      Выходя из уборной, я начала краснеть, ведь от ожесточенной публики, что смотрела прямиком на меня, мне становилось не по себе и появлялось чувство, от которого хотелось раствориться в ту же секунду.

      К нам подошёл Кельвин – отец Ричарда, и он ничего не стал говорить, ведь уже давно высказался моему директору. Кельвин просто подходя к нам все ближе, смотрел на меня косыми глазами и думая, как же мне сделать только хуже от ожесточенного чувства в его голове. Когда он подошел слишком близко, Ричард стал передо мной, закрывая меня от его же отца, тем самым сделал такой жест, словно Кельвин мог меня бы ударить или что-то по хуже.

      Кельвин, увидев, что Ричард заступился, неприметно и медленно покачал головой и сказал:

      – Уходим.

      Кельвин схватил своего сына за руку и силой потянул его к выходу. Удивленная публика от происходящего просто затаила дыхание и отвалилась от приема пищи. А когда два богатый джентльмена покинули ресторан, ко мне подошел директор и озвучил роковую фразу:

      – Это твой последний день в этом ресторане.

      Я уже подозревала, что будут такие последствия. Это было очевидно, что меня уволят, но чтобы так жестоко и прямолинейно.

      Перед своим директором я ещё сдержала слезы, но потом пошла в подсобку и громко зарыдала, поддаваясь всем своим эмоциям. Ведь я не хотела этого делать, я хотела как лучше.

      – Извини, к тебе можно? – зашла в подсобку Кира.

      – Лучше уходи, – сказала я, но Кира не стала меня слушать и подошла утешить меня. – Ты найдешь работу лучше!

      – Кира, у нас в районе нет ни одной нормальной вакансии для студентов. А официантом я хотела работать еще с детства.

      – Работа для таких прекрасных людей как ты всегда есть и будет, – продолжала говорить Кира, понемногу поднимая мое настроение.

      Я