Стеклянный сад. Щит царя Леонида. Наталья Александрова

женщины, неразборчивое бормотание.

      Маша подскочила к кровати и потрясла Елену за плечо:

      – Поднимайся! Вставай, Лена! Нужно отсюда уходить! Немедленно уходить!

      Елена что-то недовольно промычала и отвернулась к стене.

      – Да вставай же! – Маша ущипнула ее за щеку, но Лена только поморщилась, как обиженный ребенок.

      Это было ненормально. Человек не может так крепко спать, если только… ах, ну да, ведь за ужином им дали какой-то препарат. Это все объясняет…

      Неужели ей не удастся разбудить остальных женщин? Неужели все они обречены?

      Она снова безуспешно потрясла Елену за плечи, но та даже не шелохнулась.

      Маша оглядела комнату в тщетной надежде найти что-то, что поможет ей разбудить Елену.

      И тут на полу она увидела булавку. Обычную английскую булавку.

      Маша нагнулась, подняла булавку, распрямила ее и уколола Елену в ногу.

      Та дернулась, вскрикнула и открыла глаза.

      – Что это было? – пролепетала сонным, невнятным голосом и тут увидела Машу.

      – Что ты делаешь в моей комнате?

      – Потом, потом! Поднимайся, нам нужно уходить отсюда! Разбудить всех и увести их! Иначе нас убьют!

      – Что за ерунду ты несешь? – недовольно проговорила Елена, и глаза ее снова начали закрываться. – Дай мне поспать… очень спать хочется… сил нет, как хочется…

      – Если ты сейчас заснешь, ты больше не проснешься!

      – Да что ты такое несешь… что за ерунда… кому мы нужны… дай же мне поспать…

      Голос ее становился тише, глаза слипались.

      – Говорю тебе – просыпайся!

      Маша еще раз уколола Елену булавкой. Та вскрикнула и села в кровати.

      – Ты что, с ума сошла? Больно же!

      – Говорю тебе – нужно вставать и уходить отсюда, иначе нас всех убьют!

      Елена тупо смотрела перед собой. Маша едва не опустила руки, но тут вспомнила фотографии на Ленином телефоне и решила применить запрещенный прием.

      – Ты дочку свою хочешь увидеть?

      – Дочку? – вскинулась Елена, в ее глазах проступило осмысленное выражение. – Само собой…

      – Тогда возьми себя в руки и проснись!

      Елена встряхнула головой и сползла с кровати.

      – Да что со мной такое… никогда такого не было…

      – И вот опять! – передразнила ее Маша. – Пойми – нам всем за ужином что-то подмешали в молоко, какое-то сильное снотворное.

      – А ты?

      – А я не пила молоко.

      – Да, у этого молока правда был какой-то странный привкус… мне тогда еще показалось…

      – Ну что, ты пришла в себя?

      – Более-менее…

      – Тогда пойдем, постараемся остальных тоже вытащить.

      Елена сделала несколько неуверенных шагов, взяла со стула свою сумочку, достала из нее стеклянный пузырек, откупорила. По комнате поплыл резкий знакомый запах. Елена поднесла пузырек к носу, глубоко вдохнула, передернулась, как промокшая собака, встряхнула головой. Глаза ее прояснились.

      – Что это?

      – Нашатырь.