(Не)инкубатор для Беса, Кровный долг – 1. Елена Абернати

в сердце.

      Душа в душу.

      Погладил Латифу по щеке. С нежностью касаясь шелковистой кожи. Стер слезинку, скатившуюся вниз. Сколько я когда-то накосячил. До сих пор сердце ноет. На душе скребет.

      Сколько лет вымаливал прощение. Ползал перед ней на коленях. Заглядывал в глаза с надеждой, что однажды увижу там любовь вместо лютой ненависти.

      И до сих пор сердце ноет.

      Скользнул пальцами по шрамам, напоминавшим о прошлой боли и муках, которые по моей вине перенесла эта хрупкая, и в тоже время сильная человеческая женщина. Волею судьбы, ставшая моей саэрой в очень непростое для наших миров время.

      – Надеюсь, моя душа. Очень надеюсь, что сердце нашего внука не очерствело окончательно. И что эта девочка, сможет растопить гранитный камень в его груди. Иначе, наш мальчик погибнет вместе с ней… – Замолчал на мгновение. Обхватил ладонями лицо Латифы, слегка коснулся губами ее губ. – Любовь моя, нам нужно все ему рассказать…

      – Нет! – моя девочка воспротивилась, попыталась отвернуться, вырваться из моих объятий. – Нет, Эмир! Ты поклялся! Ты поклялся молчать!

      – Латифа, мы должны ему рассказать. Душа моя, время пришло! Наш внук поглощен местью и ненавистью. Обезумел от вседозволенности. Он должен узнать правду, Латифа!

      По щекам моей жены покатились слезы. Она покачала головой.

      – Нет! Эмир, нет! Прошу тебя! Дай мне еще время! – Ее отчаяние выворачивало мою душу наизнанку, разрывало сердце.

      – Хорошо! Хорошо, моя саэра. – Никогда не мог выносить ее слез. – Время еще есть. До того момента, когда он привезет в наш дом кифайю.

      * * * * *

      Лекси Бахи’Рэт

      – Алекса, присядь пожалуйста, – едва я вошла в кабинет, указал на одно из двух кресел у большого панорамного окна. На кофейном столике между ними исходили паром две чашки с кофе, кувшинчик с молоком, и ваза с печеньем. Небывалая роскошь в постапокалиптическом мире. Но наша семья могла ее себе позволить.

      Мы вообще могли многое себе позволить, в отличии от других.

      С тех пор как отец вызвал к себе, меня не покидало неприятное предчувствие. Словно моя жизнь вот-вот должна измениться, и не в лучшую сторону.

      Тогда я даже не представляла насколько…

      Папочка заливался соловьем. Расспрашивая как прошел мой день, как учеба в университете. Не хочу ли я съездить с сестрой в торговый центр. Прикупить вещей.

      Нахмурилась, чего-то не припомню раньше такой щедрости от дорогого родителя.

      Значит точно, ему что-то от меня надо.

      Но вот что?

      – Отец, – грубо прервала излияния папочки, – что тебе нужно?

      Отец недовольно поджал губы. Терпеть не мог, когда я вот так его перебивала. Спрашивала сразу в лоб.

      – Где твое воспитание, Алекса? – Драгоценный родитель нахмурился. Цокнул губами, и продолжил: – Разве я не могу порадовать свою дочь подарком на окончание семестра? Причем с отличием. Собирайся, вы с Эдной едите по магазинам.

      Ну конечно, куда же без любимой папенькиной дочки.

      Скривилась, словно лимон