Львы и розы ислама. Владимир Соколов

арабам владеть завоеванными землями. Он не хотел, чтобы арабы привязывались к земле – это отбило бы у них привычку воевать. Омар предпочитал, чтобы его подданные не владели участками, а получали свою долю доходов со всех земель, которые как бы принадлежали мусульманской общине в целом. «Земля принадлежит Аллаху и Пророку», – говорил он.

      В завоеванную провинцию обычно назначалось только два арабских начальника: амил, собиравший налоги, и амир (эмир), командовавший армией. Иногда две эти должности совмещались в одном наместнике, выполнявшим заодно и функции кадия – судьи. В остальном арабы пользовались местной бюрократией и администрацией: они не хотели лично участвовать в управлении, предоставляя собирать налоги старым византийским и персидским кадрам.

      Договор с жителями города. «Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Истинно, вы будете в безопасности, когда уплатите джизью! Вам надлежит ежегодно вносить джизью с каждого совершеннолетнего тому, кто будет управлять вашей страной; быть проводниками у мусульман; чинить дороги, по которым они следуют; в любое время оказывать им гостеприимство; доставлять путника до места остановки; не подстрекать против мусульман. Мусульманам – ваши советы и то, что вы должны уплатить, а вам безопасность за ваши деяния. Если же вы что-то измените или кто-нибудь из вас нарушит договор и вы не выдадите виновного – то нет вам защиты. Кто оскорбит мусульманина – о том станет известно, а если ударит его – того мы убьем».

      Нередко эти поборы бывали непосильны. Все неверные платили два налога: джизью – подушный налог, и харадж – поземельный. Харадж устанавливался на единицу площади и различался в зависимости от того, что на ней росло. Больше всего брали за финиковые пальмы и виноградники – по 10 драхм с 1 джариба («площади, засеваемой одним мешком зерна», как определяли его арабы), за сахарный тростник – только шесть, за пшеницу – четыре драхмы, за ячмень – две. Если денег не хватало, платили товарами и скотом, а если не было и этого, должников забирали в рабство. Поток рабов шел в халифат нескончаемым потоком – как военная добыча и как плата в счет налогов. Один эмир за два с половиной года своего наместничества в небольшой провинции Систан набрал сорок тысяч рабов. Крупный город Мерв несколько лет расплачивался только рабами – денег на налоги не было.

      Но размеры налогов могли меняться в зависимости от желания правителя. Когда один из местных князей пришел к наместнику Египта Амру и спросил, какую он джизью должен платить и какой ему ждать в будущем, тот ответил без обиняков: «Вы – наша казна. Если нам надо будет больше, мы возложим на вас больше, если нам потребуется меньше – возьмем с вас меньше!» Немалая часть доходов, разумеется, шла в карман самого наместника. В Египте хищения достигли таких размеров, что халиф Омар в гневе написал Амру: «Я послал тебя в Египет не для того, чтобы он стал кормушкой для тебя и твоего рода. Я тебя направил потому, что я надеялся, что ты обеспечишь обильный харадж, и на твое хорошее управление». Амр оправдывался, что не может