Любовь и ненависть в наследство. Анна Аксинина

Но ты никогда не говорила о моем отце! Нам было хорошо вдвоем. Почему я должна ехать к нему?

      – Полюшка, я же о твоем благе думаю.

      – А ты точно знаешь, что для меня благо, а что нет?

      – Доченька, ложись спать, утро вечера мудренее. Завтра с утречка, на свежую голову, документы посмотришь, которые адвокат для тебя оставил. Никто тебя не заставляет, упаси Боже, как ты решишь, так и будет, я тебе слова поперек не скажу.

      Я выпила убойную дозу валерьянки, устроилась спать в своем закутке, но сон не шел. Я старалась лежать, не шевелясь, чтобы не тревожить маму. Но мне казалось, что мама тоже не спит.

      Мама с бабой Машей обожают смотреть сериалы по телевизору, особенно мексиканские или бразильские. Мне невольно приходилось включаться в процесс просмотра очередной душещипательной истории с потерянными детьми, со сказочным наследством, с огромной любовью смуглых мачо. В каждом сериале непременно присутствует своя золушка. Главная героиня сначала является телезрителям бедной и нищей дурнушкой. Затем на нее сваливалось огромное наследство. Несчастной дурнушке приходилось преодолевать множество препятствий на пути к своему счастью, бороться со злодеями. Но, в конце концов, все получали по заслугам. Последняя серия, как правило, заканчивалась пышной свадьбой. Неужели я тоже попала в такую сказку?

      …Я шла по дорожке к дому. Дом моей мечты, белый, двухэтажный с колоннами и эркером стоял на берегу озера, отражаясь в бирюзовой воде. Я старалась подойти к дому поближе, но очередная дорожка уводила меня в сторону. Я упиралась в высокий бетонный забор, поворачивалась и снова шла к дому. Чем дольше я шла, тем дальше от меня становился дом. Вдруг чья-то белая фигура выплывает из кустов. Я смутно вижу лицо женщины. Она толкает меня в воду. Вода холодная и тяжелая. Вода тянет меня на дно. Мне страшно, я кричу и …просыпаюсь.

      Сбитые простыни, упавшая подушка, я без сил лежу на своем диване. Влажные волосы прилипли к лицу. Яркий солнечный день заглядывает в окно. Девять часов?! Я впервые в жизни проспала на работу! Я вскакиваю и через мгновение понимаю, что я в отпуске и никуда не надо спешить. Я вспоминаю свой сон, и вчерашний вечер. Мне приснилось? Или это правда? Мамы нет дома. На столе записка «Ушла на рынок. Скоро буду». Там же, на вышитой скатерти лежит тоненькая папка. Я беру ее в руки и открываю.

      Сухие казенные фразы: «Гражданин Аристархов Александр Георгиевич…на основании заключения генетической экспертизы… признает дочерью гражданку Сазонову Полину Александровну, дочь Сазоновой Татьяны Владимировны… ». Я раз на десять прочитываю текст верхнего листка из папки. «Подонок! Тридцать лет я была ему не нужна! Экспертизу потребовал! Он – что, считал мою мать шлюхой? Ну, нет! Пусть катится туда, где был все эти годы!» Я, в сердцах, швырнула папку на стол. Папка раскрылась, и листочки с напечатанным текстом веером упали на пол. Я наклоняюсь и поднимаю бумаги. Первый лист – завещание. Если документ об установлении отцовства поверг меня в шок, то завещание – в полный ступор. Я опустилась на пол