Отдана чудовищу. Катя Лоренц

Вернулась. Молодец, посмотришь как отец подохнет.

      – Пожалуйста. Не нужно! Я прошу. Умоляю! – отца спускают со столба. Один из верзил, хватает его голову. На расстоянии двух метров слышу хруст.

      – Нет. Пожалуйста! Остановитесь, – я падаю на колени, не слушая возгласов «Дочка, не унижайся». Вцепляюсь до белых костяшек в штаны Мстислава. Меня трясет от рыданий, а слёзы катятся беспрестанно, перед глазами белое пятно. Наши люди притихли. Никто не рискует противостоять ему и этой шайке отморозков. Помощи ждать не откуда.

      Мстислав наклоняется, хватает меня за подбородок.

      – Последний шанс, Олеся. Будь послушной, или я вернусь сюда. И не оставлю камня на камне.

      – Я буду! Обе-ещаю, – судорожно всхлипываю, чувствую облегчение.

      – Собирай вещи. Глеб, – он щелкает пальцами. – Проводи невесту.

      Под зорким взглядом Глеба собираю вещи. Сумку с травами, свою одежду-балахоны. Он забирает у меня рюкзак и говорит:

      – Зря вернулась. Сама себе подписала приговор.

      Я молчу. Сил огрызаться нет, да я и боюсь. Двери черной машины открывает один из бугаев.

      – Олеся! – с надрывом кричит отец, шагает ко мне, но дорогу ему преграждают два верзилы.

      – Можно попрощаться? – ни на что не рассчитывая, спрашиваю у Мстислава. Он благосклонно кивает. И я бегу к отцу.

      – Пап, – вдыхаю такой родной запах, пытаясь запомнить его. Не знаю, сможем ли мы увидеться. Возможно, я в последний раз обнимаю его.

      – Фиалка моя. Зачем вернулась, – он гладит меня по спине.

      – Леся, – присмиревшая Маша, дёргает меня за рукав и взволнованно кусает губу.

      – Возьми меня с собой. Я всегда мечтала жить в цивилизации. Пожалуйста.

      – Можно мне забрать с собой подружку?

      – Только если прислугой. Согласится она прислуживать тебе?

      – Да! – Маша с горячностью отвечает за меня. – Я и вещи собрала, – поправляет рюкзак на плече.

      – Хорошо.

      Я, вместе с Машей, сажусь на заднее сиденье, Глеб за руль. Повернувшись, провожаю потемневшего отца. Он словно вмиг постарел, выглядит осунувшимся. Провожаю родные места, страшась предстоящей судьбы.

      – Не расстраивайся, – Маша обнимает меня. – Всё будет хорошо. Это всего лишь свадьба. От этого не умирают.

      – Ты думаешь? – Глеб смотрит в зеркало. – Я бы не был на месте Олеси так самоуверен.

      – Это твоя будущая жена! Мать твоего ребенка. Научись её уважать.

      – Ты это говорила, когда пришла ко мне вечером.

      – Зачем ты напросилась к нам в услужении?

      – Я не позволю обижать её.

      – Не забывайся! – Глеб не повышает голос, но по моей коже бегут мурашки. Я толкаю Машу в бок, призывая не ссориться. Это ничего не даст.

      – Ты едешь к нам в дом в качестве прислуги. Ещё раз услышу такой тон, пойдешь пешком в свою глушь.

      Моя боевая подруга тут же присмирела, смущённо опустила взгляд.

      – Простите, господин Руд. Я поняла вас, – округлившимися глазами смотрю на подругу. Неужели так хочется в город? Она и раньше