Русский прорыв за Южный полярный круг. Жил отважный адмирал. Алексей Борисович Лавров

отправится … к востоку в параллелях Новой Зеландии и северной части Новой Голландии; потом обратится к островам Общества и Маркиза Мендозы; пройдя наименее посещаемыми путями экваторной полосы, пойдёт к обитаемым островам, к которым приставал Коцебу, и сделает изыскания о других, с ними соседственных, о коих упоминали жители первых; обозрит острова Соломоновы, а ежели время позволит, и Новую Каледонию, и возвратится для отдыха в порт Джексон или в Южный порт Земли Дименовой (Вандименова Земля, т.е. о. Тасмания – А.Л.), когда, по предварительным осведомлениям, в сём последнем месте может он найти нужные провизии, подкрепить свежей пищей экипаж и приготовиться к дальнейшим покушениям к Южному полюсу.

      По наступлении удобного времени к концу 1820 г 1-я дивизия снова отправится на юг к отдалённейшим широтам, возобновит и будет продолжать свои исследования по прошлогоднему примеру с таковой же решимостью и упорством и проплывёт остальные меридианы… вокруг земного шара, обратясь к той самой высоте, от которой дивизия отправилась под меридианом Земли Сандвичевой.

      По окончании благоприятного для сих предприятий времени совершит обратный путь в Россию».

      В Копенгагене, куда «Восток» и «Мирный» прибыли 14 (26) июля и встретили там несколько опередившие их суда «северной» эскадры «Открытие» и «Благонамеренный», путешественников ждал первый неприятный сюрприз. Русский чрезвычайный посол при датском дворе барон Николаи сообщил Беллинсгаузену, что натуралисты Мертенс и Кунце, которые должны были присоединиться в этом городе к антарктической экспедиции27, прислали письменные уведомления о своём отказе от участия в ней по причине, как они это сформулировали, недостаточности данного им на подготовку к плаванию времени. Предпринятые послом в датской столице по просьбе Беллинсгаузена поиски натуралиста, который мог бы заменить двух подложивших участникам предприятия такую «свинью» немецких учёных, успехом также не увенчались: хотя Николаи и удалось найти одного молодого человека, в принципе, согласившегося плыть с путешественниками, родственники юноши настолько за него испугались, что даже увезли его из города на всё время стоянки в порту русских кораблей (в общей сложности заняла 3 дня).

      Итак, важнейшая по задачам экспедиция имела в своём составе всего одного настоящего учёного – экстраординарного профессора Казанского университета Ивана Михайловича Симонова (на корабле «Восток»). Мичман Павел Новосильский охарактеризовал его как «образованнейшего и достойнейшего астронома, которого невозможно не любить, кто только его узнает». Но ни замечательные человеческие качества, ни высокая компетентность, ни писательский талант Ивана Михайловича (о наличии такового свидетельствует незавершённая, к сожалению, рукопись учёного о путешествии) не уменьшали серьёзности возникшей проблемы. Астрономическими наблюдениями, так или иначе, занимались в ходе плавания все офицеры обоих шлюпов – главным образом, практикуясь в определении координат судов

27

См. главу 5.