Из невыдуманного. Ольга Суханова

себя в нем, так как являюсь поклонником классического стиля в одежде.

      (Неправда конечно. Мне ближе спортивный стиль, но я побоялась в этом признаться, подозревая, что какую-то из вещей хозяйка сочтет вполне себе подходящей под это определение, и вынудит ее купить. А говоря о классике, как мне в тот момент казалось, я была защищена и от покупки, и от статуса «неблагодарной хамки»).

      – А я заметила! – хитро подмигнула мне женщина. – У меня как раз есть для тебя платье! Сколько девушек его смотрело, но ни одной оно не подошло! Видимо ждало именно тебя!

      Я понимала, что дама откровенно лукавит. И про то, что рассмотрела во мне любительницу классических образов (если только рейтузы ей подсказали, но это вряд ли), и про многочисленных покупателей (за все время, что я тут находилась, ни один человек даже не заглянул в помещение, не то что зашел что-то присмотреть).

      Тем ни менее не нашла в себе смелости попросить ее не утруждаться, и не доставать «ждущее именно меня платье».

      Откуда-то из задворок на белый свет было извлечено одеяние, предсказанное стать моим.

      Оно было БАРХАТНОЕ, цвета переспелой черешни, с огромным вырезом на груди, расширяющимися от локтя рукавами и с юбкой, украшенной ШЛЕЙФОМ!

      Не буду рассказывать, как втискивала меня в эту «красоту», возжелавшая, во что бы то ни стало нарядить настойчивая дама.

      Как она пыталась стянуть с меня водолазку, чтобы продемонстрировать все возможности, которые открывает глубокое декольте.

      Как я боролась за право оставаться в рейтузах, несмотря на все ее увещевания, что именно они не дают «полностью раскрыться образу», который дарует мне этот наряд.

      Не буду делиться своими мыслями, когда смотрела в большое зеркало на то, что в нем отображалось, а именно лохматое, взмокшее, испуганное нечто, наряженное в клоунское платье радикально бардового цвета, которое обещало невиданные перспективы, если я надену его на тело, а не на зимние вещи.

      Из-под подола юбки торчали ноги в рейтузах, из декольте – ворот водолазки, из широких раструбов – руки с закатанными по локоть ее же рукавами, сзади, завершая образ, печально висел шлейф.

      При этом, знающая свое дело работница торговли, видя то же, что и я в зеркале, настойчиво убеждала, что когда рейтузы будут сняты, то образ заиграет, подчеркивая стройность ног.

      А если еще и позволить себе отказ от ношения под этим платьем теплой одежды, появится возможность оценить смелость декольте, и рассмотреть красоту груди не спрятанную глухим воротом.

***

      Впервые свой день рождения в том году я праздновала не в новинке.

      И не потому, что поняла, что «шикарные» наряды не для меня.

      И не потому, что смогла объяснить упорной даме, что ее платье чушь собачья, которую я носить никогда не стану.

      И не потому, что была зла на то, что за стакан воды позволила себя втянуть себя в это представление.

      А потому что та сумма, которая была у меня с собой, в разы не соответствовала озвученной стоимости этого великолепия.

      – Если