Пристанище для уходящих. Книга 3. Оттенки времени. Виктория Павлова

списками. Или какими-то другими. Их тоже нужно найти и уничтожить. Нам нужны еще люди. Носители с любыми способностями, которые могут помочь.

      Курт долго смотрел на меня то щуря глаза, то морщась в раздумьях.

      – Попробую собрать. У меня много знакомых по обе стороны закона, а нам пригодятся все пути.

      – Тогда займись.

      – Придется уехать из Холлертау, – неохотно заключил Курт. – Не хочу оставлять тебя без присмотра.

      Я вздохнула.

      – Не переживай, до праздника я буду сидеть в Холлертау, а если и поеду куда-нибудь, то в окружении охраны. Мне нужна пауза, нужно вернуться в прежнее русло. Не хочу подводить отца, он и так на меня уже волком смотрит.

      – А что с Таннером? Он приедет на праздник?

      – Не знаю. Это… Не знаю. – Проще решить, стоит ли поднимать налоговую ставку для иностранных компаний, чем ответить на этот вопрос. – Собирай команду. Где видео из отеля? Служба безопасности обещала прислать его еще перед ужином.

      – Ты уверена, что хочешь это смотреть?

      – Личность террориста вы установили, хорошо, но я хочу знать, что там произошло.

      – Есть довольно четкая запись с потолочной камеры.

      – Вот и покажите мне ее!

      Курт едва слышно вздохнул.

      – Она у нашего безопасника. Напиши ему.

      Я полезла за телефоном. Курт мешкал и не уходил.

      – Что-то еще?

      – Ты кажешься бледной. – Он озабоченно нахмурился. – Ты хорошо себя чувствуешь?

      – Все нормально. Просто устала после перелета.

      Курт ушел, а я осталась вглядываться в сумерки над парком Холлертау и оттягивать неизбежное, то есть не уходить к себе, чтобы остаться одной. В такие моменты все средства хороши, особенно самоедство.

      Обычно мысли крутились вокруг матери, а сейчас появилось много новой информации. Я попыталась выстроить все последовательно.

      Род дер Ланге вел свою историю с конца XV века от профессора первого шведского университета Густава Ланге. Во времена правления Карла IX Шведского род Ланге породнился с королевской семьей через очень дальнего внучатого племянника короля, но все же получил аристократическую приставку к фамилии. Затем дер Ланге стали активистами Реформации, участвовали в тридцатилетней войне и счастливо существовали, плодясь и размножаясь. В начале XIX века семья разорилась после строительства Гёта-канала20 и будто потеряла тягу к жизни. Детей в семье стало рождаться меньше, и, несмотря на демографический бум в Швеции, к середине XX века в роду остался только мой дед – Алмут дер Ланге. Он женился на датчанке, и в 1970 году у них родилась единственная дочь Адаберта.

      В голову закралась мысль: может, это не детей стало рождаться меньше, а их убивали веиты за ген носителя, который вкрался в род? Хотя умершие все равно должны быть записаны в генеалогическом древе. Сейчас род дер Ланге угас, и хоть я и считалась его наследницей, но не ощущала морального права претендовать на их имущество, духовное семейное наследие и память рода. Меня больше волновало,

20

дорогостоящий Гёта-канал должен был соединить восточное и западное побережья Швеции. В 1844 году канал был открыт для судоходства, но развитие грузовых судов к тому времени сделало узкий канал малоэффективным. Всего десятилетие спустя началось строительство первых железных дорог, которые соединили города.