Половинки нас. Ана Ховская

Вера поставила лукошко на скрещённые перед собой ноги и, задумчиво обрывая хвостики клубники, стала делиться ягодой с Мироном.

      С аппетитом съев несколько штук, глядя, как по высокой траве бегают пьяные коллеги Веры, играя в мяч, Мирон спросил:

      – Так что ты делаешь в своём кабинете для отдыха?

      Вера будто вернулась в реальность, посмотрела на него своими большими красивыми глазами, которые снова ожили, и с улыбкой пожала плечами:

      – Заполняю всякие бумажки.

      – То есть ты не медик?

      – Чисто номинально. Но доврачебную помощь оказать могу,– улыбнулась она и смешливо покосилась на Сергевну, тяжело бегущую за ускользающим мячом.– Каждые три месяца тест на выживание – наша Иванец проверяет – надо-не надо.

      – Да, ты лихо сообразила насчёт аллергии,– он почесал шею под бородой и усмехнулся:– Чувствую себя несмышлёным ребёнком.

      – Иногда чувствовать себя ребёнком – это круто: столько нового узнаёшь…

      Мирон снова отметил, как легко ему с Верой, и всё больше проникался к ней симпатией. Она перевела глаза на него, и он смутился оттого, что слишком внимательно разглядывал линию её брови, слегка накрашенные ресницы, внешний уголок глаза, где прилипла какая-то пушинка, и, чтобы не выдать чересчур откровенных мыслей, в шутку посочувствовал:

      – Да у вас концлагерь какой-то.

      – О-о, надсмотрщиков хватает,– с улыбкой посетовала Вера.– Хорошо, что САНПиН каждые три месяца не сдаю, как медсестры.

      – Какая разная у всех жизнь,– задумчиво протянул Мирон и потянулся за той самой пушинкой.

      Вера не шелохнулась. Лишь улыбнулась и мельком посмотрела на его губы. А потом смутилась и отвернулась.

      Мирон замер взглядом на её губах. Лёгкие будто перекрыли задвижкой, разгорячённый воздух, смешанный с волнением и желанием, давил на грудь. В него будто кто-то другой вселился. Он и не помнил, когда его так волновала близость женщины, что, безумно желая прикоснуться к ней, не смел проявить решительность.

      «Просто раньше мне никто так не нравился»,– оправдался Мирон и нисколько не воспротивился этой мысли.

      Вера поднялась и, набрав горсть клубники, наполнила ею рот.

      – Ум-м, как же вкусно!– восхитилась она, прожевав, крутнулась на месте и протянула ему самую крупную ягоду.

      По её подбородку прямо на белую футболку скатилась розовая капелька.

      – Пятна останутся на футболке,– невольно ловя эту капельку пальцами, засмеялся Мирон.

      – Ну и что?– задорно воскликнула Вера и поднесла сочную ягоду к его губам.– Бери же, это последняя…

      И засмеялась, когда он открыл рот и не глядя захватил губами не только клубнику, но и её пальцы. Этот звонкий смех прошёлся сквозь него тёплой волной, заставив задрожать мышцы живота. Мирону безумно захотелось обнять эту трогательную и сумасбродную девчонку, но он снова сдержал порыв.

      Ягода оказалась слишком сочной и неожиданно растеклась по губам и бороде.

      – Ну вот, теперь меня можно снова намыливать с головы до ног,– улыбнулся