Истории моей мамы. Маша Трауб

эта Лена? – спрашивала я, вытаскивая из коробки книжки, теплые сапоги, летний сарафан, куклу и комплект постельного белья.

      – Лена? Ты разве не помнишь? Из Красноярска! Ну, Лена! У нее еще дочка – твоя ровесница. Я им помогла комнату в коммуналке отсудить. У нее муж умер, а свекровь… Ладно, не важно. Ты совсем маленькая была. Не помнишь? Она с тобой сидела, пока я по судам бегала. Сколько? Лет пять прошло? Значит, у нее все хорошо.

      Наши соседи, а также любопытные старушки у подъезда маму не то чтобы побаивались, скорее, очень уважали. Бабули – баба Катя и баба Надя со второго и девятого этажей, наши местные постовые, которые докладывали маме, как я подвернула юбку по дороге в школу, чтобы сделать ее покороче, – становились глухими и немыми, если речь шла о моей маме.

      – А Киселева здесь живет? – спрашивали визитеры.

      Бабули немедленно принимались разглядывать облака и судачить о погоде и ноющих суставах. Зато потом выдавали маме полное описание внешности посетителей.

      Однажды у нас на лестничной клетке появился запах. Стойкий.

      – Чем пахнет, не могу понять, – удивлялась мама, обнюхивая квартиру и площадку.

      – Генка, чем пахнет, разве не чувствуешь? – донимала она соседа, который всегда курил на площадке, бросая окурки в консервную банку.

      – Не чувствую, – отвечал сосед.

      – Нет, уже просто воняет! – возмущалась мама.

      Источник запаха обнаружился около мусоропровода, за стояком. Там лежала сумка, которая и источала зловоние.

      – Генка, что это? – спросила мама у соседа, который на своем посту все видел и слышал. Он на лестнице проводил больше времени, чем в собственной квартире.

      – Не знаю, – ответил сосед.

      Но потом признался. Сумку принес незнакомый мужчина, очень неприятный с виду, даже опасный. Здоровенный такой детина. Сумку он поставил под дверь и даже не позвонил. Еще огляделся так, подозрительно.

      – А ты чего? – спросила мама у Генки.

      – Чего? В квартире заперся и в глазок смотрел.

      – Так чего мне не позвонил?

      – Ольга, оно мне надо? Я же не знаю, что там в сумке! А вдруг отрава какая-нибудь? Или бомба!

      – Похоже, это рыба. Стухшая, – констатировала мама, осторожно заглядывая в сумку, – и здоровенная.

      – Вот она текла у тебя под дверью, поэтому я ее к мусоропроводу и вынес. А лужу тряпкой вытер. К тебе ж разные люди приходят. Нехорошо, чтобы они в лужу ступали.

      – Чего ж ты рыбу не выбросил сразу?

      – Так вдруг это вещдок или улика? Вдруг она бы тебе понадобилась?

      – Генка! Мы с тобой такой продукт угробили! – расстроилась мама. – Это же муксун! Настоящий! Наверняка кто-то с Севера передал. Жалко-то как!

      – Значит, отравить тебя хотели, – хмыкнул Генка, – а я не дал. Эта сумка мне сразу не понравилась. И воняла она еще до того, как я ее выставил.

      – Генка,