Пленник золотой любви. Ольга Вешнева

как хочется мне спустя пару веков снова вдохнуть лабелинский воздух, почуять аромат луговой гвоздики.

      – Я могу дать тебе понюхать гербарий дочери, – неожиданно предложил Василий.

      – Премного благодарен, земляк. О большем счастии не смею мечтать, – я осторожно провел когтями по забору.

      – Сейчас, – Василий побежал в дом.

      Думал, он вернется с ультрафиолетовым фонарем, но мужчина принес гербарий и передал его мне.

      Я открыл тетрадь и медленно втянул воздух, зажмурившись. Терпкие запахи полевых цветов унесли меня в далекое прошлое и опустили на сеновал в жаркие объятия крестьянки Дуняши.

      Вздрогнув, я распахнул глаза и дико уставился на испуганного человека. Тот отступил.

      – Назови мне свою фамилию, – прошипел я.

      – Несмачный, – забормотал Василий. – Я взял для оригинальности фамилию супруги. А моя, так сказать, де-девичья фамилия, – он безуспешно попытался найти подходящее слово. – Кузнецов! До революции все мужики в нашей семье работали кузнецами.

      Так и есть. Не подвело внутреннее чутье. Высшее произволение привело к родной семье. Да, Василий, несомненно, мой потомок. У него и черты лица изящно-благородные. Глазенки у него поуже моих, но тоже имеют серый оттенок. Усы жидкие – не довелось мне пощеголять с пышными усами. Не кузнечьей он породы – моей.

      – Твой пращур кузнец Гаврила был моим крепостным. Ох, славный был кузнец, и еще пущий оратор. Грамотой не владел, а речи толкал искрометные. Цицерона бы за пояс заткнул, – я решил, что потомка не обрадует известие о родственной связи с вампиром.

      – Добрый день, – к забору подбежала Олеся.

      – Отойди в сторонку, дочь, – испугался за нее Василий. – Это вампир.

      – Правда-правда? – игриво подскочила девочка.

      Я повесил на забор случайно порванную тетрадь. От радости у меня перехватило дыхание

      Еще одно мое потомство. Что за очаровательное дитя! Темненькая, черноглазая в мамашу, а мягкостью характера, как видно, в папашу уродилась. Глазки у нее так и крутятся. Видать, мое любопытство передалось.

      – Я нисколько не желал стращать вас, юная мадемуазель, – объяснился с легким поклоном. – Поболе сотни лет я грезил получить весточку из Лабелино. Там отчий дом, родина. Не бойтесь, дорогие земляки. На долгую вампирскую жизнь даю зарок не кусать вас. Позвольте по вечерам захаживать в вашу ресторацию на чаек. Буду премного благодарен. Вы только не говорите обо мне охотникам. Умоляю. Они все неправильно истолкуют.

      – Пап, а почему бы нам не подружиться с вампиром? – шепнула Олеся на ухо отцу. – Он по дороге нас не съел. Мы вроде как в долгу теперь у него.

      – Так! Шо тута у нас за гость? – властно осведомилась Галина, спустившись с крыльца.

      – К нам пришел в гости вампир. Мы с ним дружить собираемся, – протараторила Олеся.

      Галина смерила меня яростным взглядом. Я сделал жест, имитирующий снятие шляпы, и улыбнулся, показывая клыки. Разгневанная женщина дала подзатыльник