Я заберу твой Дар. Вор. И. Барс

путь, образовалась маленькая черная точка, размером с монету, будто кто-то проткнул пальцем холст картины. Она быстро увеличивалась в размере, наливаясь голубым и белым светом.

      «Это ненормально! Так не должно быть! Бежать!», – толкнулась в голове команда.

      – Держи, – буднично приказал вайгар водиле.

      В плечи сразу впились клещи пальцев бугая, что привез меня сюда. Пока стремительно разрастающаяся «монета» продолжала неотвратимо увеличиваться до размеров огромного окна, я забилась в железных руках.

      – Пошел к черту, горилла! – в отчаянье взвизгнула я, молотя локтями каменный живот своего надзирателя и пытаясь станцевать чечетку острыми каблуками по его ногам.

      Ничего не вышло. Мышь не сдвинет комод. Однако хоть взмокшая мышь и не добилась успеха к своей свободе, но неприятные впечатления достались и комоду. Пара гематом уж точно.

      Что-то шипя на незнакомом языке, водитель вдруг толкнул меня в спину, так что я влетела в жесткую грудь вайгара. Сильные руки в ту же секунду стиснули мои запястья и дернули в сторону мерцающей дыры. Холод пронзил тело, ударив в основание черепа. В глазах расползлась черная пелена, а мышцы охватила такая слабость, что сознание решило покинуть меня.

      Глава 2

      Глаза открылись и уперлись в меховой потолок. Я никогда не падала в обмороки. За двадцать один год как-то не случилось. И вот, очевидно, с почином, Ариадна. Я никак не могла понять, почему это произошло, и где обрело пристанище мое горизонтально расположенное тело.

      – О! Очухалась! Надолго ж тебя вырубило, – послышался звонкий женский голосок.

      В поисках источника, я приподнялась на локтях, уставившись на… прекраснейшую из виденных мною женщин! В закрытом мусульманском синем платье, без паранджи, на мягкой шкуре сидела молодая Моника Беллуччи. Нет, конечно, это была не Моника Беллуччи, но очень на нее похожа. Отличие заключалось лишь в более загорелом оттенке гладкой кожи.

      – Ва-ау… – помимо воли восхищенно протянула я, обожающая красивых людей, неважно, мужчин или женщин. Меня в этот момент не озаботило ни мое положение, ни обстоятельства, приведшие в это самое положение.

      «Моника» мне улыбнулась, хитро прищурившись.

      – Какая ты… – неприлично пялясь на круглое лицо с точеными чертами и естественно пухлыми губами.

      Девушка негромко рассмеялась.

      – У тебя тоже не козья морда. Скорее всего, поэтому мы с тобой здесь и сидим, – весело заметила «Моника», потянувшись к своей синей парандже, а затем кивком головы указала на темно-зеленую тряпку возле меня. – Одевай балахон свой дурацкий. Мне сказали, как только ты очнешься, чтоб немедленно мы с тобой заворачивались в эти пыльники. Сейчас за нами «красавчики» придут.

      Она слегка поморщилась и начала крутить паранджу, ища на ней сетку, чтобы правильно надеть. Осознание нахлынуло ледяным прибоем, разбивая мою завороженность. Похитили! Меня похитили!

      Я резко села, уставившись на зеленый ком тряпья рядом. Воспоминания о свадьбе и дальнейших событиях вспыхнули одной